Когда, возвращаясь с речки, Ромка с Артемом подошли к даче, из кухонного окна на них повеяло каким-то непонятным, прямо-таки отвратительным запахом. Переступив порог, Ромка сморщил гармошкой нос:
– Нина Сергеевна, чем это, гм… так странно пахнет?
Артем, оставив в гостиной пляжную сумку, вбежал на кухню и безо всяких церемоний спросил:
– Теть Нин, а с чего это у нас такая вонь?
Его родная тетка бросила в ведро половую тряпку и выпрямилась.
– Яйцо тухлое разбилось, – объяснила она. – В холодильнике сто лет лежало и долежалось. Ничего страшного, все окна открыты, запах мигом выветрится. Зовите девчонок, сейчас обедать будем.
Лешка с Катькой на пляж не ходили. Скрывшись за сараем от посторонних глаз, они занимались очень важным делом: Катька учила Лешку делать шпагат. Сама она отличалась невероятной гибкостью и, прямо как цирковая девушка-змея, с легкостью проделывала всякие акробатические трюки. Изогнуться, к примеру, в мостике, попрыгать лягушкой, пройтись в колесе или встать на голову, а потом, перекувыркнувшись, вскочить на ноги, для Катьки было раз плюнуть.
«Чтобы стать такой, как я, надо тренироваться каждую свободную минутку, – учила она подружку. – Видишь, что вокруг никого нет, – не стой столбом, а делай наклоны». Впрочем, Лешку в пользе гимнастических упражнений убеждать не требовалось, она и сама понимала, как это важно для красоты и стройности фигуры.
Когда пришли ребята, занятия пришлось прекратить. Через несколько минут девчонки появились на кухне и тоже поинтересовались, откуда взялся такой жуткий запах.
Тогда Нина Сергеевна сходила в ванную комнату за освежителем воздуха, попрыскала вокруг, и с духом несчастного яйца было покончено. О нем забыли все, кроме Ромки.
– А вот если ими в кого-нибудь запулить, – мечтательно проговорил он за обедом.
– О чем ты? – поднял брови Артем.
– О тухлых яйцах.
– Так ими все и пуляют. Ты что, не слышал, как говорят: такого-то политика или певца закидали яйцами или помидорами? И по телику такие вещи часто показывают. Недавно одному деятелю в Германии весь светлый костюм заляпали, я сам видел.
– Все это я тоже и видел, и слышал, но только сейчас до меня дошло, как это… ну… впечатляюще, – подобрал нужное слово Ромка. – Запах-то из телика не почуешь!
А после обеда он заглянул к девчонкам в комнату и потребовал:
– Дайте лак для ногтей, какой не жалко.
– Зачем тебе? – оторвалась от зеркала Катька.
– Для дела.
Она порылась в огромной прозрачной косметичке, с которой не расставалась ни днем, ни ночью, нашла два пузырька с ярко-красным лаком, которым давно не пользовалась, и отдала Ромке. А потом не утерпела и побежала смотреть, что он будет с ним делать.
В комнате на втором этаже, где жили мальчишки, чувствовался запах ацетона. Перед Ромкой стояла тарелка белоснежных яиц, и он усердно водил кисточкой по одному из них.
– Ты зачем яйца красишь? – удивилась Катька. – Пасха уже была.
– На Пасху красят вареные яйца, а я – сырые. А делаю это для того, чтобы воздух не проникал внутрь скорлупки. Так надежнее. На жаре и без доступа воздуха они быстрее протухнут.
– А зачем тебе тухлые яйца?
– Пока и сам не знаю, – сознался тот. – Но такая полезная вещь просто не может не пригодиться.