Вот сказка…
Соткан из неё ковёр..
В каждой петелечке её
Души колышется нетленный колосок.
Уже видны все очертания,
Здесь море, суша, тьмы желанья,
Власть и любовь, камня сиянье,
Здесь морской царь и чародей,
Княжна и храбрый Исиндей.
Им нужно много тайн раскрыть.
Заря так манит и блестит,
Отправиться героям в путь велит.
Соткан ковёр…
Так что вперёд…
Прошу мой чтец!
Сказку пройдём её тропой!
Мой милый чтец,
Не осуждай меня напрасно,
Что писано в сиих стихах,
Быть может, есть немало правды.
Мы плыли много-много дней,
Дыша на жизнь, а не на ладан,
Прошли до тридцати морей,
Шторма увидев на морских парадах.
Кто ж тот коварный чародей,
Который ночью выкрал с сада,
Кого любил наш Исиндей,
С войны вернувшись, как из ада?
Он пал к стопам ее отца,
Волнуясь и томясь от горя:
«Где, отче, милая моя,
И кто забрал ее в неволю?»
Отец промолвил, что княжна
Гуляла грустная у моря,
Любовь к тебе, тоска и горе,
Погибла дочь моя – княжна.
Ее забрали тихо волны,
Она сказала: «Жду тебя,
Мой рыцарь, друг мой подневольный,
Вернись и выручи меня.
Ушла, откуда не воротишь,
Здесь царь морской и всё, что хочешь,
Но для меня нет воздуха и нет глотка.»
«Так мне сказал рыбак Искуса,
Что видел, слышал, описал.»
Наш Исиндей, зажмурив очи,
Бредет усталый, озабочен,
Вдруг зрит, пред ним его злодей.
С волны бесшумно поднимаясь,
В темном костюме лучезарном,
В шляпе, с зонтом и саквояжем,
На вид нет мужа уж милей,
Подумал молча Исиндей.
Друг друга встретив настороже
И пожимая руки, что же,
Как кот с собакой, уж похоже
Никто не сблизится милей.
Речь первым начал чародей:
«Мой царь сказал, ты храбрый воин,
От войн остыв, и, наконец,
Прими же новую неволю,
Княжна увидит прежний свет.
Опустимся мы очень быстро,
Пришли бы сумерки скорей,
Я не люблю Земли погоду,
В воде всегда мне спокойней».
«И что сулишь ты мне за это,
Коль я пойду с тобою, лжец –
Петлю, топор, акулам праздник?
Я раздавлю тебя, наглец».
Наш Исиндей вскипел, как море,
А помрачнел – почти свинец.
На миг оставим эти ссоры,
Уйдем поглубже в океан –
Уж здесь огромные просторы
В укромном месте, под водою,
В клетке сидит наша княжна.
Она зовет лишь Исиндея:
«Я гибну, выручи меня».
«Эй, чародей! Я принимаю!!
Когда уйдем мы в океан?
И вашего я брата знаю,
Пусть с моря выйдет вмиг княжна!»
Вскипели волны, ветер стонет,
Тучи над морем собрались,
Их кто-то сильно к морю клонит,
Из пены выплыли ладьи.
Средь них наш царь своей персоной,
Княжну цепями приковав,
И нежным, ласковым поклоном
В свою ладью он указал.
Наш Исиндей, княжну увидев,
Уже рукой ее ласкал,
Да что уж там, и кто здесь видел,
Как царь под воду их забрал.
А царь доволен чародеем,
Вмиг должность выше предложил:
«Ты будешь мой! Моим лакеем!
Моим лакеем и княжны!»
Царь раскраснелся, очень рад,
Что в плен легко смогли их взять.
Попил, поел, зевнул, как надо,
И на диван полез он спать.
И снилось царство под водою,
Русалки нежные вокруг,
Сверкая чешуей и длинною косою,
Проворно замыкают круг.
Акулы здесь не тратят силы,
Не трогают врагов своих
Дельфины так нежны, игривы,
Кораллы налегке плывут,
И рыбки песенки поют.
В центре стоит златая клетка,
Вся жемчугом обнесена,
А в ней – красивая брюнетка,
Бриллиантами сияет вся.
И лишь одно бросается в глаза:
Здесь нет лица –
Вот так она бледна.
Да это ж, милая княжна!
Ее глаза на все закрыты,
Не ест, тоскует и не спит,