МАРК
— Твою мать! — выругался я, вылезая из Майбаха прямиком в деревенскую гниль.
Пока сидел в салоне под кондиционером и в чистоте, что немаловажно, моя затея не представлялась такой идиотской. Теперь, на фоне пыльных проселочных дорог, убогих хижин и облезших заборов, машина, которую ещё в аэропорту я назвал корытом, показалась оплотом цивилизации.
Ладно. Быстренько заберу своё и уберусь восвояси. Думаю, недели хватит...
— Вы уверены, что мое присутствие не потребуется? — стараясь не выдавать надежду в голосе, в десятый раз переспросил секретарь.
— Ты мне нянька? Проваливай уже! Без тебя тошно.
— Может все же отправить водителя обратно к вам, когда доберусь в аэропорт?
— Не хочу привлекать лишнего внимания. А эта развалюха тут как маяк для деревенских дурех. Терпеть не могу алчных женщин.
— Разве вы не впечатлить свою жену приехали?
— Не жена она мне. И никогда не была. Впечатлить... Как же! — с гневной ухмылкой произнёс я. — Этой хватит и пары купюр, чтобы ноги раздвинуть. Тут уж и машина не пригодится.
— Прошло много времени, возможно, она изменилась...
— Продажные женщины не меняются, поверь мне! Для них и сотня лет — не срок. Что там какие-то восемнадцать лет.
— Должно быть это любовь...
Я резко повернулся к секретарю:
— Чего?!
— Ну, вы так усердно ее искали все это время. Я с ног сбился...
— Вот придурок, — я рассмеялся, и потёр переносицу. — Ни одна женщина не стоит того, чтобы за ней бегать. Эта мадам сперла у меня нечто очень ценное. Из-под земли ее достану, но верну то, что принадлежит мне.
— В таком случае, не проще ли было кого-нибудь нанять, чтобы решили вопрос? Так уж ли необходимо ваше личное присутствие, — недовольно бормотал Пол, будто это ему предстояло провести несколько дней в богом забытом месте.
— Вопрос деликатный. Яна слишком жадная. Если она поймёт, что я готов заплатить, то потянет из меня все соки. А судя по тому, что она променяла цивилизованную жизнь, на это, — я повёл ладонью, указывая на окружавшую нас разруху, — то очевидно, запугивать ее — нет никакого смысла. Знаешь же, силен тот, кому нечего терять.
— Да-да, именно поэтому вы до сих пор не завели семью...
— Не имей слабых мест, чтобы противнику некуда было ударить, — заключил я, поднимая вверх указательный палец. — Тебе так и не удалось вычислить ее точный адрес?
— Я уже говорил: даже не могу быть полностью уверен, что она вообще ещё живет в этой деревне. Информация, которую мне удалось раздобыть, вполне могла устареть и...
— Понятно, — я поднял руку, прерывая секретаря, который, похоже, снова собирался предпринять попытку отговорить меня от дурной затеи. — Одежда достаточно неброская?
Пол окинул меня придирчивым взглядом:
— Проще некуда: ньюбэлансы, поло классика, Рэй Бэны... Вы вроде говорили, что бывали в подобных местах?
— Это было двадцать лет назад. Не думаю, что они до сих пор ходят в синих трениках и дырявых матросках. Что в чемодане?
— Как заказывали. Все тот же, как вы его величаете — ширпотреб, что и на вас.
— Это сарказм?
Я оценил прикид дрыщавого Пола, который был одет практически так же, как я, разница лишь в расцветке и размере.
— Какой уж тут сарказм? — продолжая язвить, ответил он. — Вы именно так и отзывались о моем гардеробе, когда я только начинал на вас работать.