⇚ На страницу книги

Читать «Человек исторический» в системе гуманитарного знания

Шрифт
Интервал

ВЫСШАЯ ШКОЛА ЭКОНОМИКИ

НАЦИОНАЛЬНЫЙ ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ

Рукопись подготовлена при поддержке Научного фонда ВШЭ, проект № 10-08-0017 (2010 г.)

Рецензент – доктор исторических наук, заведующий кафедрой истории и культурологии Российского государственного аграрного университета – МСХА им. К.А. Тимирязева С.И. Маловичко

Введение

Каждое поколение открывает для себя свои горизонты, заявляя об их «новизне» …однако, эти перспективы могут быть расширены, а притязания на новизну умерены, если опереться на знания предшественников (или пренебречь ими).

Дональд Келли, американский политолог[1]

Современный сдвиг в системе социальных и гуманитарных наук связан с рядом новых тенденций в развитии знания о человеке и обществе:

• во-первых, с поисками нового «лидера», воспринимаемого в качестве методологического образца для других дисциплин. После долгого периода доминирования теологии эпоха Возрождения выдвинула на первые позиции механику, а промышленный переворот XIX столетия определил лидерство физики. С середины ХХ в. на лидерство в объяснении мира и человека стали претендовать сначала химия, а затем биология, чья роль проявилась в открытии функциональной асимметрии человеческого мозга и расшифровке структуры генетического кода. Именно на базе биологии сложилась теория систем, оказавшая глубочайшее влияние на другие науки, включая философию. И наконец, в конце ХХ столетия активизировались споры о ведущей роли социальных и гуманитарных наук в развитии человеческого знания и практики. Претензии на лидерство подкреплялись рядом открытий, связанных с применением к анализу социальной реальности теорий систем и информации, кибернетики и синергетики (см.: [Каган, 2001. C. 9–11]);

• во-вторых, с осознанием того, что для понимания сверхсложности системы «человек» (в его биологическом, социальном и культурном измерениях) необходима методология сопряжения социогуманитарного знания в единый комплекс «наук о человеке». Выработка теории знания о Человеке призвана возвестить о возвращении Субъекта истории. Заметим, что значимый историографический прорыв произошел именно в сфере междисциплинарного синтеза. Например, заимствованная из области политических наук методика сценарного прогнозирования выстраивает исторический опыт в обратной перспективе. Сценарии, заменившие собой законы, привнесли в интерпретацию исторического процесса меньшую детерминированность и более высокую степень вариативности[2]. Если до середины ХХ столетия применение междисциплинарного подхода для историков было, скорее, редкостью, то во второй половине века это стало массовым явлением. Если до 1950-х годов историки обращались, главным образом, к географии, социологии, психологии и экономике, то в 1960– 1980-х годах приоритет в междисциплинарных контактах был отдан антропологии, демографии и лингвистике [Репина, 1990. С. 170][3];

• в-третьих, с формированием антропоцентристской ориентации познавательной деятельности. Вопрос феномена человека в ХХ в. стал центральным (подробнее по этому вопросу см. главу 2)[4];

• в-четвертых, с попытками определения места и роли национальных социально-гуманитарных наук (в том числе российской), долгое время находившихся на периферии мировой гуманитаристики, в научном пространстве Запада [Савельева, 2010. С. 7, 18];