Оставив в покое мечту о занятии иностранными языками, я решила, что пусть будут языки программирования: раз уж школа физико-математическая. Такая вот железная логика.
В один из холодных зимних вечеров мы с подругой Мариной поехали в Университет на день открытых дверей факультета прикладной математики. Позёмкой крутились мелкие колючие снежинки, ветер гонял их вдоль улиц с тусклыми подслеповатыми фонарями. На остановке мы долго ждали троллейбус и основательно замёрзли.
Втиснувшись в переполненный троллейбус, мы вскоре потеряли друг друга из вида. Потоки людей в толстых пальто и шубах, пробирающихся к выходу и пытающихся втолкнуться на остановках, раздвинули нас в разные стороны. Локти, спины, сумки – я видела только торчащую вдалеке сиреневую вязаную шапочку подруги. На Васильевском острове объявили: «Остановка Университет», я вышла из троллейбуса. Оказалось, до факультета прикладной математики надо было ещё ехать и ехать. Так и сделала Марина, которая успешно этот факультет потом закончила.
Я попыталась сесть снова в отъезжающий троллейбус, увидев, что Марина не вышла, но двери захлопнулись. Как мы тогда жили без мобильных телефонов? На остановке у прохожих я спрашивала, как добраться до нужного мне места. Ответили не сразу, мороз усилился, ноги замёрзли, а ехать нужно было далеко. Я решила, что лучше поскорее вернуться домой.
Рука судьбы вмешалась, уберегая меня от глубокого погружения в математику. «Вспомни, ты не об этом мечтала», – говорили мне, но я ничего не слышала.
Моя мама, как и всякая мама, хотела счастья своей дочери. За что я ей очень благодарна. Из-за войны она не смогла выучиться и всю жизнь работала продавцом. Она понятия не имела, что значит быть инженером. В то время это было престижно и наверняка должно было обеспечить счастье её дочери.
Учитель математики, разглядевший во мне аналитические способности, предложил стать экономистом. Но что такое экономист и бухгалтер во времена плановой экономики – вполне себе заурядная профессия, не то что инженер.
Вряд ли мама думала, что я стану счастливее, если спроектирую какую-нибудь шестерёнку у лунохода. Скорее всего, она мечтала о хорошем заработке и удачном замужестве, которое, вне всякого сомнения, сулила такая профессия. В конце концов, столько вокруг мужчин-инженеров, и какой-нибудь задумчивый очкарик вполне мог составить хорошую партию её дочери.
Я решила послушаться маму.
Помню, во втором классе я сочинила песню про блокаду Ленинграда. Не просто стихотворение, а настоящую песню с припевом. Я показала стихотворение маме. Думаете, меня похвалили? Поставили на стульчик и восторженно попросили прочитать его перед гостями? Нет.
Не думаю, что стих был настолько плох, но мама мне ничего не сказала. Ничего. Как будто все дети во втором классе сочиняют стихи и пишут песни. Больше стихов я не писала, решив, что это никому не нужно. Жаль, что моя первая проба пера не сохранилась – интересно было бы почитать. У детей часто ярко проявляются потаённые способности. Хорошо, когда рядом есть тот, кто оценит и прислушается.
В юности, как и в детстве, я верила, что мама лучше знает, как лучше. Поэтому я подала документы в Военно-механический институт, Военмех, если совсем кратко, на факультет приборостроения.