Читать 14 Простых шагов к новой жизни - стр. 3
Но тогда, сидя в одних трусах на шатающейся табуретке, с сигаретой во рту, я этого не знал и продолжал смотреть в унылую утреннюю морозь за окном и думать: «Что не так с этим днём»? Что вообще не так с этим утром, городом, со мной, с моей жизнью? Ведь в детстве мы все так хотим по скорее вырасти и уж никак не допускаем, что во взрослой жизни с нами станут случаться такие мерзкие дни. Мы уверенны, что, когда вырастим, всё заиграет новыми красками и мы сможем делать всё, что захотим. За нами не будет родительского контроля, мы сможем есть и пить вдоволь что захотим и когда захотим. Но почему же, достигнув зрелого возраста, мы начинаем хандрить, высказывать своё недовольство, хотим вернуться обратно в беззаботное и радостное детство? Ответ очевиден. Мы не стали тем, кем хотели стать в детстве и не добились всего того, о чём мечтали. В какой-то момент мы сбились с пути и банально утратили цель. А возможно просто не смогли её чётко себе сформулировать или поставить. Но ведь жить без цели невозможно!
Живя без цели, поначалу появляется неприятное чувство неудовлетворенности. Мы не понимаем, откуда оно берётся, что с нами не так и чувствуем, что нам чего-то не хватает. Эта неудовлетворенность собой и жизнью возрастает с каждым днём всё больше и больше, и вскоре она начинает пожирать нас изнутри. И вот мы даём этому состоянию название «ДЕПРЕССИЯ» и начинаем думать «по-Чеховски», чтобы сделать: то ли чай попить, то ли повеситься. Именно в этот момент как правило приходит понимание, что необходимо что-то менять. Но что? Для того, чтобы ответить себе на этот вопрос, я решил начать с самого начала и вернуться в своё детство, чтобы найти ту кривую дорожку, на которую я ступил по ошибке.
Мысленно я переношусь на сорок лет назад. 80-е годы. За окном зима, сугробы, метель, а в бабушкиной маленькой двухкомнатной квартирке на первом этаже тепло. Я смотрю в окно из кухни на безлюдную улицу и вожу маленьким детским пальчиком по льдинке, образовавшейся внизу стекла, не плотно прилегающего к старенькой с облупившейся от времени краской оконной раме. На подоконнике лежит тряпка, вся мокрая от капелек, стекающих со стекла и моего пальчика. Бабушка возится сзади меня у газовой плиты – варит мои любимые макароны. Длинные, толстые, с дырочкой по всей длине. Она знает, что я их люблю есть свежесваренными. Она выкладывает их на тарелку, сверху кладёт большой кусок сливочного масла и посыпает всё сахаром. Ничего вкуснее в своей жизни я больше не пробовал. И я их ем. На зубах похрустывают сахарные кристаллики, которые заставляют меня жмуриться от удовольствия. Мурашки бегут по спине. Бабушка напоминает, что скоро по телеку покажут целых два мультика «Чип и Дейл спешат на помощь» и «Чёрный плащ» Уолта Диснея. Доев макароны, я перебираюсь в комнату к телевизору, где на столе уже стоит огромная чашка с горячим чаем и «Свердловские слойки». Бабушка их всегда покупала рано утром у заводской проходной. Я пью чай с булкой и смотрю мультики про супергероев. Наверное, с того самого момента я и захотел стать супергероем. Мне стало казаться, что я пришёл в этот мир, чтобы нести добро и помогать людям. Меня даже не особо смущал тот факт, что не всем нужна моя помощь. Я был уверен, что без меня никто не может полноценно существовать в этом мире, а моя помощь просто необходимо окружающим. Данная вера довольно длительное время была непоколебима и мне оставалось только начать действовать. И вот, прочитав книгу Аркадия Гайдара «Тимур и его команда», я бездумно стал рисовать мелками или того хуже перочинным ножом звёзды на дверях своих соседей, пока не понял, что эти действия не несут того добра, о котором я так страстно помышлял. Чуть позже, по мере взросления, поклонение Тимуру с его командой было вытеснено фильмом про Робин Гуда, который, как нам всем известно, грабил богатых и отдавал их добро бедным. Но вот не задача: будучи ребёнком я не мог отличить богатого от бедного, да и силы мои явно уступали взрослым, поэтому творение добра по методу Робин Гуда заключалось в изготовлении лука из ствола орешника и самодельных стрел с наконечниками из жестяных крышек от консервных банок. Эти стрелы летали совсем не так далеко, как мне бы того хотелось и не вонзались даже в доски, а желание нести добро подобным образом вскоре иссякло после того, как одна из моих стрел нанесла хоть и легкое, но всё же увечье соседской кошке. Я прекрасно помню тот истошный звук, который вырвался из её пасти. Читатель не может представить, насколько мне тогда стало страшно, но именно с того самого момента творение добра стало заключаться как минимум в не причинении вреда животным.