Читать Серебряная Ярость
Аня никогда не употребляла те слова, которыми ученые величали ее мужа. Манипулятор пространством, психокинетик… Она всегда называла его одним коротким и емким словом, которое, на ее взгляд, полностью объясняло все те феномены, которые так отчаянно изучали профессора из университета военной техники, но так и не могли изучить до конца. Для нее Саша был магом. Просто магом, способным подчинять себе стихии. И пусть эта магия шла не от него, а от его меча – все равно это была магия, которую он с успехом использовал.
Утрамбовав куриные окорочка в рукав для запекания, и пристроив его в духовке, она включила чайник. Попить чаю, чтобы хоть чем-то себя занять… Послушать музыку? Посмотреть телевизор? Предугадать Сашино возвращение домой было невозможно – быть может заявится через пять минут, а быть может за полночь, перемазанный сажей, в порванной одежде, но с лучистой улыбкой на лице. Переступит порог, легонько поцелует ее в губы, мягко отстранит ее при попытке обнять, сказав свое обычное: "Я грязный и потный, погоди!", и ушлепает в ванную приводить себя в порядок.
А потом за ужином будет вновь швыряться научными терминами, которых нахватался в институте: манипулированием полями, смещением молекул и прочим, прочим, прочим. А она будет смотреть на него, улыбаться и пропускать мимо ушей все эти термины. И просто повторять про себя: "Мой муж – маг!"
Саша никогда не рассказывал, когда именно он почувствовал в себе магию, но Аня подозревала, что произошло это задолго до того памятного поединка с торнадо, когда и она, и их закадычный друг Толя впервые увидели "манипулирование энергиями" в действии. По стечению обстоятельств (Саша обычно добавлял слово "счастливому", Аня же от него обычно воздерживалась) Толя работал в ГУВТе – Государственном Университете Военной Техники, и он и привлек Сашу к экспериментам, проводимым институтом.
Чайник закипел и со щелчком затих, добулькивая последними пузырями. Подумав, Аня махнула на него рукой и направилась в зал, к секретеру, в котором лежали фотоальбомы. В этом они с мужем сходились во мнениях – когда к тебе приходят гости, ты показываешь им семейный фотоальбом, а не семейный винчестер. Поэтому все их фотографии хранились только в отпечатанном виде!
Вспоминать, так вспоминать… Фотографии для Ани не были чем-то ностальгическим. Ностальгия просыпается тогда, когда прошлое кажется тебе более светлым, чем настоящее. Их с Сашей настоящее было прекрасным, и Аня не могла сказать, что хотела бы вернуться назад. Хотя… Может быть и хотела. Далеко назад, в прошлое. В то время, когда они были еще простыми студентами, влюбленными друг в друга, веселыми и беззаботными. В то время, когда у Саши еще не было этого проклятого меча.
Она всегда боялась Серебряной Ярости. Чувствовала негативную энергию, которую меч волнами изливал в окружающий его мир. Чувствовала его злобу, веками копившуюся на никогда не знавшем зазубрин острие, его стремление рубить, резать и пронзать – все равно кого, все равно во имя чего, лишь бы отнимать жизни. Но стоило Саше взять это чудовище в руки, как меч, по крайней мере в восприятии Ани, становился просто мечом. Его тяжелая аура стекала куда-то в землю, и Серебряная Ярость становилась обычным вакидзаси. Красивым, редким, наверняка дорогим, но… Но просто мечом. До тех пор, пока Саша не вставал в боевую стойку, и меч не разрубал воздух, начиная свой смертоносный танец. В этот миг он вновь преображался, становясь… нет, уже не мечом, волшебной палочкой, с помощью которой маг творил свои чудеса.