⇚ На страницу книги

Читать Государев наместник

Шрифт

Интервал

Дабы край оберечь от набегов башкир и ногайцев

И унять навсегда их по-волчьи разбойную прыть,

Государь повелел Хитрово – от Карсуна к Синбирску

Ров копать, сыпать вал и засеки, не медля, рубить.

Сберегать было что – по Суре от Курмыша

к Свияжску

Непрерывной чредой вековые стояли боры.

Меднотелые сосны, как струны, звенели

зимой от мороза,

Истекали смолой от истомной июльской жары.

На ручьях и речушках гнездились бобровые гоны.

Даже днём становилось темно от пролётных гусей.

Как бояре хмельные, в малинниках спали медведи,

И обозы пчелиные к дуплам тянулись

с медовых полей.

В мелколесьях и пустошах лоси бродили стадами.

И куницы за белками мчались в ветвях верховых.

А в Суре жировала по заводям царская стерлядь,

И сомы щекотали русалок усами в потёмках речных.

Край обильный, не ведавший русского слова,

Простирался на полдень вдоль Волги-реки.

Вкруг лежали ещё никогда не рождавшие земли.

Только дрофы ныряли в траву, да свистели сурки.

Край пустынный! Просторное Дикое поле,

Где ковыль, словно мех соболиный, волнуясь, сиял.

Там во тьме зарождались несметные орды,

И московский престол от кровавых набегов дрожал.

Сберегать было что – Волга стала проезжей дорогой

От Москвы и до Каспия, до шемаханских краёв.

Струги с красным товаром упругую пенили воду

На стремнине, разбойных страшась берегов.

Государь повелел, и по слову его каждый пятый

Двор послал мужика на царёвы труды.

Так возникли Тагай и Уренск и Юшанский,

И другие острожки Карсунско-Синбирской черты.

Громоздили валы, заострённые брёвна вбивали,

Рыли рвы в три сажени, а там, где был лес,

Там засеку рубили почти в полверсты шириною,

А пред ней выпускали на поиск казачий разъезд.

Под защитой черты поселялись стрельцы и

крестьяне,

Созидатели края, первожители русских слобод.

И плодились несчетно, пахали и сеяли жито,

И стекался к ним беглый гулящий народ.

Оглядевшись, подняв целину и построив жилища,

Для души возводили церквей многоглавую вязь.

Сквозь леса и болота дороги к столице торили,

Чтобы крепла с Москвою державная связь.

Глава первая

Ночь была морозной и безветренной, сияла полная луна, окрашивая в бледно-фиолетовый цвет глубокие снега, по которым, ступая след в след, двигались две молчаливые тени. Это были волк и волчица, совершавшие еженощный обход своих владений в поисках добычи. В последнее время им не везло. Неудача постигла их и сегодня: сохатый, которого они захватили врасплох на ночной лёжке в редком осиннике, оказался молодым и полным сил, он, как пружина, вскочил на ноги и кинулся прочь. Волк бросился за ним следом, но сплоховал, бык удачно лягнул его тяжёлым копытом, и он кубарем отлетел в сторону, крепко ударившись при этом о дерево. Волчица было пошла за сохатым, но вскоре вернулась.

Она приблизились к волку, лизнула его в шею, и они продолжили свой неторопливый бег.

Оба зверя были в матёром возрасте и наизусть знали свои владения. С тех пор как их родители показали им тропу, которую они обегали каждую ночь, вокруг ничего не менялось. Но в прошлую весну волки со страхом обнаружили, что на берегу реки в несколько дней появились толпы людей, множество лошадей и телег. И это место сразу стало для них опасным и запретным. Люди принялись валить лес, стучать топорами, копать глубокий и длинный ров, который потянулся от их становища по обе стороны. Ров был так широк и глубок, что звери не могли преодолеть его прыжком, и препятствие приходилось оббегать, с каждым днём все дальше и дальше. На самом становище люди тоже работали, вырыли вокруг него ров, из вынутой земли взгромоздили высокий и крутой вал, а наверху его устроили стену из толстых, поставленных впритык друг к другу сосновых бревен.