⇚ На страницу книги

Читать Сердце друга. Животные в нашей жизни

Шрифт

Интервал

Ирина Авраменко

Любовь

Посвящается Флаффи

Мой пёс вам поведал бы много

О том, как мы дружно живём.

И нам веселей по дороге

Ходить непременно вдвоём.

Дела, разговоры, заботы,

Проблемы, труды, суета.

Он любит меня не за что-то,

Он любит меня просто так!

И здесь ни при чём зодиаки,

Люблю я без всяких причин

За то, что в груди у собаки

Огромное сердце стучит.

За то, что под солнцем палящим

И в дождь за окном проливной

Он рядом, такой настоящий,

Такой бесконечно родной!

Бегу, спотыкаясь, с работы,

С порога воскликнув: «Я здесь!»

Ведь любит меня не за что-то,

А просто за то, что я есть…

Роман Башкардин

Чёрный кот всю ночь сидит у двери

Чёрный кот всю ночь сидит у двери:

Он границы Яви стережёт.

Будет самым страшным в мире зверем

Для чужих, кто в эту дверь войдёт.

Светлым днём он резв, пушист и скромен,

Но не любят люди темноту,

И не каждый разрешит у двери

Находиться чёрному коту.

Мол, он чёрен: верная примета —

Кличет и несчастья, и беду.

Только это выдумки. И это

Неизвестно мудрому коту.

Он – как пограничник междумирья,

Страж дверей, защитник всех дорог.

Будь у зла лихого даже крылья —

Чёрный кот не пустит на порог.

Только это людям неизвестно:

И в душе, и в сердце – чернота.

И, сложив персты в знамении крестном,

Все гоняют чёрного кота.

Для людей, кто в сердце носит камень,

Есть секрет пушистой темноты:

Тот, кто укрывается тенями,

Забирает светлые мечты.

Ну а кот мурлыкает, зевая,

И поёт про тропы к чудесам…

Он не чёрн! Он просто носит траур

По людей несбывшимся мечтам.

Там, где сыпал Архангел перья

Там, где сыпал Архангел перья,

выпал в городе первый снег.

По старинным людским поверьям

(может, правда, а может, нет),

В старом доме, как раз у парка,

жил волшебник, чудной старик.

Прятал добрые мысли в арках

и с воронами говорил.

По утрам просыпался рано,

заедал леденцом «Эрл Грей»,

Вечерами в тиши дивана слушал

грустную песнь морей.

Там, где сыпал Архангел перья,

город арками обрастал.

Появлялись повсюду двери —

где в кабак, где в органный зал.

И гуляли повсюду люди, и росли к небесам дома:

Город, как архитектор судеб,

нянчил лица и имена.

Город вырос, прошло два века

(ну а, может быть, даже три):

В сердце каждого человека

не осталось добра внутри.

Там, где сыпал Архангел перья,

пали звёзды на дно реки.

А волшебник, как прежде,

верил, что живёт доброта внутри.

В снег и ветер старик трудился,

этот мир зажигая в нас —

Прятал в арках добрые мысли. Но потом

его век угас.

Шли под аркой вчера с работы

(может, был это даже я).

Раздражения и заботы, предпоследний день

ноября,

Пустота ледяного сквера, из кустов вдруг

раздалось: «Тяф!»

Здесь Архангел рассыпал перья,

И шепнул: «Его имя – Граф…»

Граф вчера поцарапал двери,

И у Графа – игривый нрав.

Любовь Большакова

Черныш

Февральским холодным утром отец позвал Артёмку во двор. Да не просто позвал, а, загадочно улыбаясь, поманил пальцем, как будто приглашал посмотреть что-то необычное. Артёмка быстро накинул старую курточку и пошёл за отцом в тёплый сарай, где жили куры и овцы. Отец открыл дверь, и на мальчика пахнуло запахом сена, варёных листьев капусты и ещё чем-то непонятно-особенным: так всегда пахнет в помещениях, где живут домашние животные.

Он остановился в изумлении: на полу, в куче сухой соломы стоял на тонюсеньких ножках совсем маленький чёрный, как уголёк, ягнёнок. Белыми были только самые кончики ушек. Малыш с любопытством смотрел на Артёмку своими глазами-бусинками и задорно вертел хвостиком.