Лондон. Ноябрь 1799 года
Было холодно и сыро. Ничто не спасало от проникающей под одежду влаги. Меггс крепче прижала локти к бокам, руки сжала в кулаки и поспешила вниз по пустынной улице. Вместе с братом она уже давно бродила по мокрым улицам Сент-Джеймса, высматривая по дороге возможных клиентов, однако этим утром им редко попадались пьяные джентльмены. Ледяной мелкий дождь шел уже довольно давно, и зловещие темно-серые тучи продолжали нависать над городом. В такую погоду нечего было делать на улице.
Она ненавидела все это – пронизывающий холод, непрерывный дождь, мелкое воровство, но голод по-другому расставлял приоритеты. Не воровать было невозможно.
– Расскажи мне еще раз, – попросил Тимми и потер рукавом замерзший нос.
Ради брата Меггс отогнала гнетущее беспокойство.
– Мы обязательно разбогатеем. И будем жить в очаровательном добротном коттедже, где-нибудь, где тепло, например, в Дорсете. Только ты и я, мой дорогой Таннер, только ты и я…
Меггс понятия не имела, действительно ли в Дорсете тепло. Возможно, она слышала это от кого-то, или кто-то ей сказал, что там растут пальмы. А она знала, что пальмы растут только в теплых местах. Но куда бы они ни отправились, там обязательно должно быть тепло. Они мерзли уже слишком долго. Практически всегда. А сейчас, когда желтый лондонский туман был густо насыщен частицами льда, ей казалось, что зима никогда не кончится. В такие дни Меггс теряла надежду когда-нибудь просохнуть и согреться. Или наесться. Ее пустой желудок возмущенно ворчал.
И в этом безрадостном положении она не могла сказать правду.
– В нашем доме будет много каминов, тепла и уюта. А летом в саду будет цвести множество роз, так что нас окружит приятный аромат, а не запах угля. У нас будет большой сад с яблонями и грушами. Ты сможешь их есть всегда, когда захочешь. Сможешь бесконечно лазать по деревьям. И еще у нас обязательно будут качели.
Брат был слишком мал, чтобы помнить, как они жили раньше. Ему едва исполнилось четыре года, когда они были вынуждены переехать в Лондон. А восемь лет под опекой старой Нэн не могли не оставить своего отпечатка.
– Когда? – спросил он с циничной прямотой ребенка, успевшего за свою жизнь наслушаться сказок.
– Думаю, скоро. – Меггс продолжала фантазировать, не переставая шарить глазами вокруг. – Смотри. Они подходят. Будь внимателен.
Впереди три явно богатых и изрядно подвыпивших джентльмена, покачиваясь, вышли из клуба. Они были пьяны в стельку. Молодые франты, у которых денег куры не клюют. Они и не заметят, что скромная служанка обчистит их карманы. В приятной веселости, защищенные богатством и обильным количеством выпивки от всех забот мира, они не обратят внимания и на маленького, шустрого Тимми, которому она передаст свою добычу.
Тимми кивнул, перешел на другую сторону улицы и растворился в тумане. Меггс с трудом удержалась от того, чтобы не дать ему более точные указания и не проследить за тем, хорошо ли он занял позицию. Так не пойдет. Таннер был уже достаточно взрослым, чтобы хорошо изучить это ремесло, как и она. Если они хотели есть, приходилось воровать.
Мужчины приближались, медленно переходя из одного круга света от фонаря в другой, громко смеясь и распевая непристойные песенки. «Была из Краппа девица, которая любила трахаться…»