Читать Почему мы дошли до Берлина? Параллельная история Второй мировой войны

Шрифт

Интервал

Вместо предисловия

В Советском Союзе о Великой Отечественной войне знал каждый. Ведь это была самая страшная и кровопролитная схватка в нашей истории, когда на карту было поставлено само существование не только родного государства, но и всех населявших его народов. И одновременно это была самая славная страница нашего прошлого, самая впечатляющая победа над сплотившимися против нас силами мирового зла. Основные вехи войны и образы ее героев проходили в школах, вузах. О Великой Отечественной снимали сотни художественных, документальных, телевизионных фильмов, ее песни звучали на концертах, в радиопередачах, у молодежных походных костров и за праздничными столами. Монументы павшим землякам возводились почти в каждом городе, поселке, селе, у их подножий непрестанно обновлялись свежие цветы. Сохранялась и живая память от дедушек и бабушек, переживших эту эпопею страданий и подвига, – или о тех членах семьи, кто ее не пережил.

Хотя одновременно создавалась и другая история войны – на Западе. Гиперболизирующая вклад в победу англо-американских союзников, а роль Советского Союза принижавшая или вообще низводившая на нет, насыщенная соответствующими мифами, клеветническими сюжетами. Эта история хлынула и к нам в мутной пене «перестроек» и «демократизаций» – с учебниками Сороса, либеральными потоками прессы, телевидения, кинофильмов, сериалов, пучинами интернетовских публикаций. Захлестнула грязью картину общенародного подвига, искажая ее до неузнаваемости, отвращая от нее молодежь.

Впрочем, и советская версия страдала серьезными изъянами. Подгонялась к сугубо партийным, коммунистическим штампам ценностей и оценок (несколько раз менявшимся). По политическим причинам замалчивалось, что борьба велась не только с нацистской Германией, а фактически против всей Европы, объединившей под знаменами Гитлера силы и ресурсы – причем не против социалистической идеологии, не против советского строя. Нет, против исторической России. И в обоих вариантах, как советском, так и западном, оставалась в тени колоссальная роль закулисных структур, транснациональных компаний – и в разжигании войны, и во влиянии на ее ход, и в попытках пожать ее плоды. Вот и понадобилась «Параллельная история Великой Отечественной войны». В ней автор постарался устранить эти важнейшие пробелы, представить читателю картину цельную и очищенную от наслоений клеветы.

Глава 1. Нашествие

Багрово и сумрачно коптило пламя пожарищ. Мертвые остовы зданий пялились на мир пустыми глазницами окон, раззявились черными пастями выщербленных воронок. Из осыпей битого кирпича прорастали и тянулись куда-то во тьму причудливые щупальцы скрюченной арматуры. Колючий ветер безжалостно хлестал зарядами дождя и снежной крупы, перемешивал с едким дымом растрепанные клочья низких туч. А по студеной и гиблой волжской воде шевелилось течением и закручивалось омутами ледяное сало. Отблески пламени зловеще отсвечивали на лужах, превращая их в расплескавшуюся кровь. Отражались на замерзающей береговой кромке, будто и лед уже начинал тлеть углями пожара.

Но над картинами кромешнего ада разливалось другое сияние – чистое, неземное. Высоко в небе, над Волгой, над хаосом исковерканной земли и сталинградских руин, стояла Она. Сама Пресвятая Богородица со Спасителем на руках. Такой иконы не писал никто. Но ее видело множество людей. Они вдруг оказались как раз на грани – с одной стороны, преисподней, отчаяния и ужаса, с другой – небесного простора и благодати. Об этом вспоминали солдаты, офицеры, местные жители. Ряд свидетельств записали сотрудницы музея-панорамы «Сталинградская битва» и музея обороны Сталинграда. Уполномоченный Совета по делам церкви Украинской ССР Ходченко дисциплинированно доложил в московские органы госбезопасности, что целый полк из состава 62-й армии стал свидетелями Знамения и распространял рассказы об этом.