Читать Полуночная ведьма. Театр теней

Шрифт

Интервал

Глава 1

Пока солнце не погаснет

Она словно тонула в непроглядно черном океане, вместе с тем волшебным образом оставаясь на плаву. Ее окружали тени. И уютная, будто одеяло из лебяжьего пуха, заботливая, словно родная мать, тьма.

Сплетая ее, свивая жгуты, она создавала мир вокруг себя.

Безумие, что когда-то тьма ее пугала.

Столько десятилетий прошло, а Бадо́ до сих пор помнила тот день, когда впервые очутилась в мире теней. Помнила свой страх – нет, ужас – перед темнотой, которая, казалось, вовсе не признавала света. Боязливое благоговение перед силой, которую тьма заключала в себе.

В те времена в Ирландии еще не существовали теневые зеркалицы, ищущие тайные знаки мертвого мира в зеркалах. Шаманы не провожали души мертвых в последний путь, в Юдоль Безмолвия или чертоги Дану. Некому было рассказать Бадо́, что таит в себе скрытый от чужих глаз мир теней, пугающий и волнующий одновременно.

Бадо́ вошла в замок, в котором она была единственным обитателем. Она соткала его из теней, перевоплощая их в то, чего жаждала душа, а потому неудивительно, наверное, что ее обитель переняла столь многие черты Тольдебраль.

Льющийся с потолка неяркий свет высвечивал дорожку до кресла, напоминающего трон. Рассветные колдуны – или те полуночные бедолаги, для которых мир теней оказался недостижим, – считали, что здесь, на глубинных планах мира мертвых царит непроглядная тьма. Зерно истины в этом было. Царство демонов-фоморов и Балора, их короля, в своей первозданности – и есть вечный мрак. Но Бадо́ никогда бы не стала той, кем была в глазах целого мира (или хотя бы Ирландии, ее осколка), если бы позволяла себе столь легко смиряться с обстоятельствами.

Источник света в мире теней мог быть лишь один – рассветная сила. И Бадо́, как ни прискорбно признавать, являлась ее носителем – наряду с магией полуночной. Даже когда перешла на темную сторону, когда отыскала способ извратить, исказить сновидческую силу, прошив ее, словно венами, магией полуночной, Бадо́ не смогла искоренить в себе подаренную ей Дану рассветность.

Все это время она не могла понять одного: почему всеединая богиня не отобрала ее рассветную силу? Неужели давала своей непутевой дочери шанс измениться?

Бадо́ скривилась. Если так, то она еще более мягкотелая и беззубая богиня, чем привыкли считать ирландцы.

Любой другой бог не простил бы содеянного Бадо́.

Морриган полагала, что Бадо́ предала Дану тем, что, рассветная по рождению, обратилась к магии полуночной. Смешно. Она сделала куда больше. Но в чем ее вина? Разве люди не свергают слабых королей? Разве волки не истребляют слабых вожаков? Во всяком случае, вервольфы так делали точно – вспомнить хотя бы Алека Линча, земля пухом красавцу, и Роналда Лоусона. И пусть свергнуть Дану Бадо́ не под силу, она могла выбрать для себя объект поклонения. Свою сторону, свою королеву…

Или своего короля.

Отчего-то считается, что богов, как и родителей, не выбирают. Что ж, плыть против течения всегда тяжело, но Бадо́ Блэр трудности никогда не пугали.

Она опустилась на трон, с высоты помоста оглядывая свои владения. По обеим сторонам от нее высились резные колонны… а больше здесь ничего и не было. И все же Бадо́ любила сидеть здесь, размышляя и строя планы. Однако последние ее мысли – словно отрава. Они не причиняли ничего, кроме боли.