Не помню, сколько я сидела, сжимая в дрожащих пальцах полоску теста. Все никак не могла поверить, что вижу те самые пресловутые две полоски, которых так боится любая студентка, если, конечно, не заприметила выгодного жениха и не собирается таким образом выскочить замуж.
Снова моя жизнь в руинах, снова надо отстраивать все по новой, а у меня, кажется, закончились силы. Их не хватает даже для того, чтобы встать, а рядом нет даже моей заклятой подружки Лерки. Наверное, где-то на морском берегу вместе с Гошкой греют пузо.
В душе даже поднялось что-то похожее на зависть – Лерка не загнала себя в такую западню, ей можно дальше куролесить и веселиться, учиться, не думая ни о чем – но мысли были какие—то ленивые, поверхностные и вскоре пропали.
Да, мне надо думать о себе и о своей дальнейшей жизни. Прежде чем принять какое—то решение, необходимо обратиться к врачу.
Вот, молодец, Полина, это уже взвешенное решение взрослого человека.
Подумано-сделано, благо, что в летний период к гинекологам нет большой очереди.
Вот я уже сижу под белой дверью. Не трясусь, конечно, как первоклашка, но все равно волнуюсь и кусаю ногти, а когда вызывают в кабинет, буквально подскакиваю.
Неприятный осмотр, еще более неприятное сканирование узи, и вот, я уже одетая сижу перед врачом, жду приговора.
– Поздравляю, – сообщает она, заполняя карту. – Вы будете мамой, – потом поднимает взгляд и какое-то время изучает мое окаменевшее лицо. – Или не поздравлять? На аборт записывать?
Ее голос полон осуждающего понимания. Наверное, через нее, действительно, много проходит девчонок, залетевших после летних каникул, и от этого я еще ниже склоняю голову.
– Угу, – отвечаю мрачно.
В общем-то, наверное, я все решила еще перед дверью кабинета. Ну не хочу портить свою жизнь из—за незапланированной беременности, к тому же, если ребенок от Виктора. У него не получится испортить мою жизнь еще больше. Хватит и того, что разлучил с Вадимом.
Врач что-то быстро черкает на листке, потом протягивает мне.
– Сдадите вот эти анализы, и с ними через послезавтра подойдите вот сюда, – протягивает мне исписанный листок. – Срок еще маленький, четыре недели, поэтому обойдемся без операции. Всего хорошего.
Звучит, как издевательство. Какое может быть хорошее, когда девушка записывается на аборт?
Выхожу из кабинета, и внутри все сжимается. Как сомнамбула бреду до общежития, и только оглушительные сигналы машин не дают попасть под колеса. Вздрагиваю, отшатываюсь на тротуар под грубую брань водителей. И они правы – кому хочется попасть за решетку из—за неосмотрительной девицы.
Но я не могу думать ни о чем, кроме предстоящей операции. Умом понимаю, что еще слишком рано, что все это только психосоматика, но внутри неспокойно. Кажется, что ребенок – хотя, какой еще ребенок, – ворочается, беспокоится, не хочет, чтобы от него избавлялись.
Невольно прикладываю ладонь к животу – плоский, как всегда и был.
Вот бы сейчас встретить Вадима.
Как пишут в различных любовных романах?
Он меня увидит, хоть вот сейчас, когда перехожу дорогу, остановится, спросит почему расстроенная, а я скажу: из-за того, что ты меня бросил, а я жду твоего ребенка. И сразу все забудется, и мы будем жить долго и счастливо.