Читать Ночь Ивана Купалы

Мы очень мало знаем о людях, населявших наши земли две тысячи лет назад. Можно сказать, что не знаем мы ничего. Есть множество информации о древнем Риме, Греции и других землях расположенных южнее европейской части России. А о том, как и чем жили люди, населявшие берег Чудского озера мы можем только догадываться. Первое упоминание древних славян в «Повести временных лет» датируется седьмым – восьмым веком от рождества Христова. А что было в пятом веке? А в четвертом? А еще раньше? Неизвестно. Эта история ни коим образом не претендует на истину в последней инстанции, вполне возможно, что все было совсем не так. А может быть, наоборот, все именно так и было. В общем, воспринимайте все ниже сказанное, как мою фантазию. Не обращайте внимания на возможные бытовые неточности, допущенные автором повествования. Считайте, что это просто сказка. Хотя, как известно, сказка ложь – да в ней намек.

 Есть вещи ход которых неподвластен человеческому разуму. Их нельзя изменить, можно лишь принять как есть. А есть то, что изменить можно. Причем изменить так, что причины этих изменений не сохранятся в памяти поколений, а последствия вполне дойдут и до наших дней. Именно о таком случае мне и хочется вам рассказать.

А когда надоест,

Возвращайся назад.

Гулять по воде, гулять по воде,

Гулять по воде со мной…

(С) Наутилус Помпилиус.

Ночь незаметно, как это бывает в разноцвет1 опустилась на лес. Вроде бы и не ночь вовсе, а вечер. Просто нет солнца, и чуть меньше света чем обычно. Чистое небо всё равно сохраняет лёгкий голубоватый оттенок, и звёзды ещё не видны. Будто бы и не темнеет вовсе. Темнеет, конечно, но так постепенно и незаметно, что глаз едва успевает заметить эти перемены. Луна выходит на небосклон, и густые кроны деревьев отбрасывают длинные, словно нарисованные углём, тени на землю. Но, не успеешь оглянуться, и снова светло. А ещё через час над рекой поднимется ярило2 золотя вершины деревьев и заставляя росу светиться миллиардами маленьких радуг, и снова начнет ежедневный обход своих владений. Так было вчера, так будет и завтра. Вместе с ночью, на землю пришла и прохлада. Третьяк подбросил ещё поленьев в прогоревший костер, наблюдая, как огонь жадно облизнулся по сухим древесным волокнам. Столб искр поднялся вверх, исчезая где-то над головой, где ветви деревьев плотно сплелись, образуя зелёный купол. Впрочем, палки были не слишком сухими, поэтом вместе с искрами поднялся и густой дым, защипавший глаза. Ну и хорошо, подумал он. Весь дым комарам, ему не жалко. Река, нагревшись за день отдавала свое тепло белесым, густым туманом, стелющимся по воде невесомым саваном.  Все звуки в этом тумане слышались более отчётливо, и как будто ближе находились те, кто их издавал. Каждый шорох. Каждый взмах крыльев, каждый вскрик ночной птицы, или зверя. Кто бы это не был. Лесные птицы или звери, а может духи леса, или сам Святобор.

Раздался всплеск на реке, сильный, громкий. То ли сом поднялся с глубины глотнуть воздуха, и хлопнул по воде хвостом, неповоротливо разворачиваясь, то ли щука гоняет мальков, рассеивая веером их беззащитные стайки. А может и Вилы3 балуют. Это река, всякое может быть.

Хотя Андрей учил, что ни Святобора ни вил не существует, а под их личиной выходят к людям демоны из преисподней – слуги падшего ангела, сатаны. Андрей, безусловно, был очень мудрым учителем, знал много языков, мог спокойно говорить и с водью, и с ижорой и с древлянами, но все равно он пришлый. Откуда ему знать? Ведь это там, в его краях могли быть демоны, а здесь все иначе.  Думать так было грешно. Неправильно было так думать, и Третьяк старался гнать от себя такие мысли, Андрей их не одобрил бы. Но они, упрямые, снова селились в голове. Не иначе как демоны их и насылали. Искушали его, проклятые. А может и не они? Может Бог его испытывал? Третьяк не знал. И спросить было не у кого. Не первый уж год ходил он по землям Русичей, и нёс им слово Божие. Коряво нёс. Впрочем, как умел.