Метро от работы недалеко, но иду я, как всегда, быстро. На перекрёстке возвышается дом-«аристократ». На другую сторону улицы вместе со мной переходят несколько человек, спешим. Я оглядываюсь – «аристократ» салютует окнами. Не мне – солнцу. Непривычно оно для Ленинграда: ясных дней в году у нас едва наберётся на пару месяцев. А вот у зданий в городе привычка завидная – быть красивыми.
В нашем коллективе тоже есть привычка, негласная (такие лучше соблюдаются), – зайти утром в давно облюбованное кафе, ответить на улыбки приятелей, выпить хороший кофе, сказать знакомым, по институту, девушкам, что они лучше всех. Но сегодня мне некогда, приглашённые коллеги из других организаций, наверное, уже смотрят на часы. До внеплановой встречи с городским начальством остаётся мало времени. А вот наш с Ирой тайный план, на который она согласилась, но не сразу, может и вовсе рухнуть. Он долго созревал, и для меня что-то значит. Как для неё – не знаю.
Сидим с коллегами в моём кабинете, готовимся. Но меня беспокоит другое; прошу разрешения выйти на пару минут. Нахожу повод заглянуть к Ире, загладить вину, а её нет, в смысле Иры. Ухожу с гостями, встречаю её в коридоре, здороваюсь, будто ничего не было. Возвращаюсь к обеду, захожу ещё раз, – опять её нет! Сотрудники не понимают, что мне на этот раз понадобилось, – выдумал какую-то ерунду. На следующий день появляюсь ненадолго – Иру не вижу. Вызвать к себе – её обязательно спросят зачем. Не хочет ведь она, чтобы подумали, будто начальник домогается. Позвонить в отдел – трубку снимает не она, будет тот же вопрос. Не везёт так не везёт: следующий день тоже отсутствовал. Понадобился вечером генеральному, забежал в конце работы. Собираю документы к важной командировке. Не успеваю, как обычно, приготовить их вовремя. Сколько себя ни ругаю, а толку нет, ничего не меняется. Хотя сейчас в самом деле некогда.
Заглядывает Адик, её завотделом.
– Ты тут?
– Я стал невидимкой?
– Мы идём на фестивальный фильм. Есть билет: Ира отказалась.
– Не до кино мне… А она что?
– К ней бывший муж приходил, их вместе у института видели.
Хлопнула дверь, затих вдали стук каблуков.
Беспрестанно звонит местный телефон. Я задумался: не знаю ведь о ней толком ничего… А нужно? Отвечаю генеральному: «Сейчас буду» – и захожу к Ире. На столе распечатка программы, рядом лежит закрытая книга; взгляд отрешённый. Она машинально теребит воротник кофточки, – похоже, задумалась о совсем другом алгоритме, который не сходится, что бы ни делала.
– Привет, – сажусь рядом. Книга лежит вверх ногами, перевёрнутая жизнь. – Что-то случилось?
Видно, что меня не ожидала.
– Из загаданного – ничего.
– Из незагаданного приходят одни неприятности.
– Вот и жду.
Слышу в каждом слове вопрос.
– Я пришёл.
Нашёл что ляпнуть. Явилась неприятность, до этого мнившая себя удачей.
Её рука застыла. Взгляд от распечатки не поднимается, книгу она не поворачивает. Может, они с мужем решили сойтись? Адик, кажется, говорил, что они в разводе не один год, но и тогда я всё равно «приятность».