Читать Карантин
Жизнь на планетах, обращающихся вокруг красных гигантов, как правило, быстро угасает. Она словно чувствует скорую гибель самой звезды и готовится разделить ее участь.
Жизнь вообще – хрупкая штука.
Скажу честно: когда я узнал о предстоящей миссии на Гуште, мне стало немного не по себе. Всякое поговаривали об этой планете. Кто-то утверждал, будто на ней водятся хищные рептилии, величиной с бегемота, другие рассказывали о поселениях первых колонистов с Земли-Прима, а некоторые вообще считали Гушту самой странной и загадочной планетой в открытой области галактики.
Слухи, сплетни, байки, домыслы.
Командование, как обычно, делилось информацией неохотно. Даже наш ротный утверждал, что знает только координаты объекта и вводные по внешним условиям: атмосфера кислородно-азотная, пригодная для дыхания без спецсредств, сила тяжести, температура, давление, влажность – в пределах допустимой нормы для планет класса «оптима». Флора и фауна изучены мало.
Достоверно нам было известно, что лет сорок назад Гушту пытались колонизировать как перспективный мир. Вторая планета в системе остывающего гиганта класса M3, расположенного в четырнадцати парсеках от перевалочной базы на Сириусе B. Идеальные условия. Щедрые залежи ториевых руд и ортита. Отсутствие разумной жизни.
В общем – лакомый кусочек для корпораций-переработчиков…
На Гушту высадился универсальный челнок-эксплорер с группой ученых и вояк. Они разбили первичную базу в районе экваториальных гор и принялись заниматься своим делом – разнюхивать что к чему.
Через семь суток разведчики должны были отправить на Сириус бот с данными начальных исследований, но на перевалочной базе так ничего и не дождались.
Прошел месяц – никаких вестей.
Решено было послать спасательную экспедицию.
Она тоже канула в неизвестность. В Министерстве по делам дальней экспансии больше не хотели финансировать дорогостоящие проекты по освоению Гушты – ведь денежки уплывали в никуда.
Программу прикрыли, так и не узнав, что произошло с первыми двумя экспедициями. Родственникам пропавших без вести выплатили денежную компенсацию.
С тех пор и стали постепенно растекаться слухи о всяческих аномалиях в окрестностях красного гиганта, и пилоты-фрахтовщики передавали друг другу дурацкие побасенки об инопланетянах и прочую несусветную чепуху.
Несколько десятков смельчаков-старателей отправлялись к Гуште на небольших тральщиках с минимум экипажа, чтобы поживиться халявными рудными богатствами, но вернулись лишь двое. Оба были с явными признаками умственного расстройства и, словно заводные, талдычили о каком-то божественном проявлении…
– Мересце, ты чего глаза такие умные сделал? – обратился ко мне командир нашего взвода сержант Паводников. – Бабу свою вспоминаешь?
– Нет у меня бабы.
Паводников осклабился во всю веснушчатую харю.
– Конечно, кто ж дурня с такой фамилией в мужья возьмет!
Я сплюнул на пол и отвернулся, насколько позволяли фиксирующие кронштейны. Ну да, странная у меня фамилия для русского – Мересце. Виталий Мересце.
По всему десантному боту прошла вибрация, затем его основательно тряхнуло.
– Отклепались, – прокомментировал Лешка, молодой боец, сидевший слева от меня.
– Жрать охота, – сказал Давид Лопатиков. – С самого L-перехода голодом морят, гады. Крейсер три с лишним часа на орбите уже болтается, а харчей так и не дали.