Июль 2018 г.
Солнце светило в распахнутое настежь окно. Июль в Самаре выдался замечательный: не было холодных порывов ветра, которые развевали бы волосы и портили прическу, но и умирать от духоты в собственном доме не приходилось. Самое то для прогулки в парке или у Арены в поисках иностранцев. Яркий день 15 июля 2018 года запомнился людям надолго. Почти отгремел чемпионат по футболу – главное спортивное событие года, знаменательная дата для каждого россиянина, как бы он ни относился к спорту. Сегодня был финал, и самарцы стремились отжечь на последнем дне мундиаля по максимуму.
Однако Таня никуда не собиралась. Хотя порой ее посещала заманчивая мысль укатить на любимом велосипеде по набережной вдоль Волги и отдаться всеобщему ликованию, сейчас было дело важнее, а именно, разговор с мамой, позвонившей с утра пораньше.
– Мам, у меня правда все хорошо. – Плечом Таня придерживала трубку у уха, а другой листала свежий выпуск газеты. – Потому что никто не выплачивает стипендию летом. В прошлом году тоже не выплачивали, тебе приснилось, – фыркнула в трубку и прикусила губу. – Я уже двадцать лет Таня! – возмутилась она, но тут же стала спокойнее. – Мам, не волнуйся, у меня все отлично с учебой, – она затараторила, будто опаздывала на важную встречу. – Нет, я не… Мама! – Таня раздраженно пнула попавшуюся на пути подушку. Та слегка подпрыгнула в воздухе и упала обратно на ковер буквально в паре сантиметров от прежнего места. ‒ Ладно, о’кей, я перезвоню тебе. ‒ Не дождавшись ответа, Таня бросила трубку.
«Из рук в руки» отлетела на диван. Таня, не нашедшая того, что искала, плюхнулась следом, скрестив ноги. Зарылась руками в растрепанные, будто только после пробуждения, волосы и взвыла коротко, но громко: можно позволить себе пошуметь, пока в квартире никого. Она опять не нашла в себе силы сказать правду. Нет, Таня не врала всем подряд ради собственной выгоды, просто уже месяца три как редкие примеси правды в ее словах не превышали нескольких процентов. Врать маме не хотелось, но еще меньше хотелось, чтобы она узнала о причинах лжи. Стоило только представить, какой скандал она устроит, если узнает об исключении из университета, как тут же ноги сводило судорогой, а язык становился бесформенно-неповоротливым желе. Таня догадывалась, что маме станет плохо, а потом, когда она примет корвалол, незадачливую дочь начнут обвинять во всех грехах, начиная от лени и эгоизма и заканчивая намерением разрушить династию врачей.
О, династия! Таня слышала о подвигах женщин семьи в медицине еще до того, как сама внятно научилась говорить. И мама, и бабушка, и тетя были врачами. И они делали все, чтобы Таня захотела посвятить себя столь важной и нужной профессии. Однако она не чувствовала, что ее душа лежит к медицине, и, если бы не болезнь отца и полное незнание, кем быть в жизни, не пошла бы в СамГМУ. С каждым годом учеба была все невыносимее, и в итоге Таня завалилась на экзамене после второго курса. Она бы обрадовалась исключению, если бы не необходимость по этому поводу объясняться с мамой. Разговора она всеми силами старалась избежать – это порождало ложь, которая снежным комом катилась на Таню, грозя погрести девушку под собой.