Сергей Кононов собирался в эту командировку из рук вон плохо, хотя обычно с дисциплиной у него всегда было в порядке. Да и что там особенно собирать? Холостяцкие вещички закинуть в сумку, да подпоясаться, как говорится. Да рюкзак с мелочёвкой прихватить.
Проблема возникла с его попугаем. Обычно Серёга отвозил Крошу матери, но её не стало месяц тому назад. Сердечный приступ оставил Кононова круглым сиротой за один день. Отца своего он никогда не видел, в этой графе в его свидетельстве о рождении стоял прочерк, а больше близких родственников у парня не было.
Командировка нарисовалась неожиданно, застав его врасплох. Луговкин, который должен был ехать вместо него, внезапно заболел и слёг с температурой под сорок и в далёкую сибирскую глубинку для консультации, а также обмена опытом снарядили Кононова. Отбрехаться он не сумел, да и руководитель прозрачно намекнул на заманчивые перспективы – и скрепя сердце Сергей кинулся искать с кем можно оставить птицу. Попробовал просить знакомых – близких друзей у него не было, так уж сложилось – но, как водится, согласно закону подлости – у всех нашлись отговорки. Поэтому парень спешно, и с ощутимой переплатой нашёл зоо-няню.
Словно предчувствуя расставание, Кроша хаотично метался по комнате, орал благим матом и не давался в руки. Он так нервничал и тревожился, что Сергей невольно подумал о невероятной интуиции, которая есть у животных и птиц. В его душу даже закрались сомнения: а не стоит ли отказаться от поездки?
Но на горизонте маячило долгожданное повышение, к тому же Кононов присмотрел в кредит симпатичную иномарку, которая запала в его сердце и душу. Потому он гонялся за попугаем и уговаривал его вернуться в клетку. Серёга заманивал его самыми любимыми вкусностями, но тщетно. Обычно алчный до еды Кроша неистово кричал, воинственно топорщил хохолок и демонстративно оставлял без внимания клетку.
В конце концов, Кононов не выдержал: время и так поджимало – и поймал упрямую птицу сачком. Даже тогда попугай изворачивался, брыкался и норовил укусить своего хозяина. Лишь оказавшись в клетке, Кроша притих и уселся неподвижно.
–– Кроша хороший! – тревожно выговорил попугай и посмотрел на Сергея тоскливым взглядом.
Как-то тяжко стало парню от этого проницательного птичьего взора. Так что даже вновь мелькнула мысль об отказе от поездки. Пересилив себя, Кононов ободряюще улыбнулся:
–– Хороший, конечно! Я же скоро вернусь, дурачок!
–– Нет, ты дурачок! – внезапно отчётливо проговорила птица, и Кононов застыл от изумления, пытаясь найти объяснение этому заявлению.
–– Что ты сказал? – недоумённо моргая, глупо спросил попугая Сергей.
Но птица молчала, продолжая буравить его чёрными глазками. «Послышалось!» – решил Кононов. Переутомился от беготни за пернатым. Затолкав лишние мысли в дальний чулан сознания, парень позвонил зоо-няне и договорился, что сейчас приедет, привезёт питомца.
Всю дорогу в такси Кроша молчал, а когда Сергей попрощался с милой девушкой в очках и пошёл к выходу, попугай низко наклонил голову с поникшим хохолком и вновь громко сказал:
–– Дурачок!
Вздрогнув от этого невинного ругательства, Кононов заспешил к двери.