Пролог: Когда мне не надо никого, кроме себя
Арина сидела у окна своей просторной квартиры, лениво помешивая кофе и наблюдая за прохожими внизу. Она была женщиной, которая любила одиночество – особенно когда оно вызывало лёгкую зависть у тех, кто жил “в этом шумном мире”. В её представлении одиночество – это не признак недостатка, а скорее исключительное право; редкий статус, к которому мало кто мог бы прийти сам, не скатясь к меланхолии и бестолковым попыткам найти себе хоть кого-то.
Ей было уже сорок, и она считала, что её внутренний мир – это настоящая крепость. Стены из духовных практик, крыша из мантр, а в фундаменте – её непоколебимая вера в собственную мудрость. Она столько лет убеждала себя, что мужчины – это слабость, и она, женщина умная, непоколебимая, выше всех этих слабостей. Иначе зачем ей встречаться с теми, кто способен только брать? «Сильная женщина всегда даёт», – гласило её личное кредо. Да, она давала: советы, поддержку, свою безграничную щедрость. Иногда, если быть честной, и более земные радости – тем, кого она сама отбирала на роль “временных спутников”.
Но сегодня она задумалась. Годы эти пролетели, как листья за окном в октябре, и вдруг – никого рядом. Вот так просто. Может быть, не в мире нет достойных, а она просто перестала видеть в людях их достоинства?
Эта мысль пришла и ушла, оставив за собой небольшое чувство раздражения. Кому, как не ей, знать, что она выше мелочных привязанностей? Но иногда, в ночной тишине, ей хотелось кого-то рядом – но сразу на душе становилось неспокойно. На кого она может положиться? Никто не выдержит её острый ум, её критичный взгляд на мир и абсолютную уверенность в том, что она всегда права.
Её лучший друг и психотерапевт – единственный мужчина, с кем у неё были долгие стабильные отношения, пусть и платные, – как-то заметил, что Арине свойственна тяга к драме. Она тогда фыркнула, возмутившись его незатейливому анализу, но теперь, вспоминая его слова, тихонько соглашалась: в её жизни действительно было что-то от драмы.
Она оглянулась на пустую квартиру. Огромные окна, стены в мягких пастельных тонах, полки, заставленные книгами – уютное гнездо, которое отражало её уверенность в себе и бескомпромиссное стремление к независимости. Она привыкла к тишине и даже находила в ней свою особую гармонию. Но иногда эта гармония была слишком гармоничной. Слишком тихой.
Кофе давно остыл, но Арина продолжала сидеть, уставившись в окно. Её последние увлечения, как всегда, начались ярко, с огнём, и закончились тихо, с лёгким разочарованием. Ещё один из мужчин, в которого она вложила свою «высшую силу», унес с собой её щедрые дары, почти не оглядываясь. В этом был свой ироничный урок, но она не хотела его принимать.
Неужели за её идеей “спасать” кроется что-то большее?