Сегодня было пасмурное ноябрьское суматошное утро, хотя Елизавета вроде бы подготовила все заранее и оставалось только погрузить чемодан в такси, но, проснувшись, обнаружила массу недоделанных дел и не взятых вещей. Лиза уезжала на неделю в Москву на проводимый фирмой семинар по повышению квалификации. Ее как самую молодую сотрудницу решено было делегировать на это недельное мероприятие.
– Галошин, началась вторая четверть, уделяй учебе Марии побольше времени, – давала она наставление мужу. – Это в первой четверти можно было раскачиваться, делать скидку на адаптацию после летних каникул, во второй надо уже учиться на полную катушку.
– Лизонька, ты же сама знаешь, какая дурацкая программа в школе и как с них много спрашивают, – оправдывался за дочку муж. – Да еще репетитор по английскому. Мне с университетским образованием в это вникать тяжело.
– Ты отец, ты должен. Не надо придумывать оправданий, Костя. Я через наделю вернусь, все проверю.
Прибежала Маша, чмокнула маму в щеку, и муж отправился провожать девочку в школу. Галошина еще раз подумала о том, что могла забыть. Покопавшись на антресолях, она бросила в чемодан большую пачку презервативов. Вернувшийся Константин помог спустить чемодан с девятого этажа, погрузил его в багажник подъехавшего такси.
– Можешь идти на работу, сказала жена, усаживаясь в машину. – Что, я в поезд сама не сяду?
– Я тебя провожу, все равно отпросился, – сел рядом с ней муж.
На вокзале было полно народа. К интроскопу, просматривающему багаж, была очередь.
– Надо было не ждать тебя из школы, а вызвать такси раньше и ехать самой, – недовольно говорила Елизавета мужу.
– До прихода поезда еще пятнадцать минут, а до отправления – двадцать пять.
– Я не хочу лететь на перрон, как угорелая.
– Не беспокойся, дорогая, успеем.
Очередь в это время пошла быстрее, и вскоре чета Галошиных оказалась внутри вокзала. Подошедший московский поезд стоял на станции десять минут, и времени на прощание было достаточно.
– Галошин, не лезь ко мне со своими обнимашками, – отстранила Лиза мужа. – Давай прощаться без телячьих нежностей. Просто подай мне в вагон чемодан, я сама усядусь на место.
– Я донесу, Лизонька.
– Нет, я сама прекрасно докачу и махну тебе в окно.
Муж попытался не послушаться, но Галошина посмотрела на него взглядом, нетерпящим возражений, и поднялась в вагон. Компания не поскупилась на билеты, они были не в плацкарт, не в купе, а в вагон СВ. Елизавета нашла нужное купе и отодвинула дверь.
– Доброе утро, – сказала Лиза, увидев сидящего за столиком седовласого попутчика. – Помогите, пожалуйста, убрать чемодан, – сразу проверила она его на галантность и начала снимать плащ.
В окне замелькал Константин, и она, приблизившись, замахала рукой. Муж радостно ответил ей, будто не чаял больше увидеть жену. Галошина решила больше не уделять внимание супругу и принялась рассматривать интерьер купе СВ. Две сложенные диваном кровати, между ними маленький столик, отсутствие верхних полок, вместо них два небольших плоских телевизора и огромное количество зеркал. Свои отражения женщина видела в зеркале на двери, над одной кроватью, над другой. Создавалось впечатление, что в купе на двоих полно народа. Потом ее взгляд окинул попутчика. Это был сухощавый седой дядечка, которому было явно за пятьдесят. Лицо его было изрядно посечено морщинами, но глаза смотрели на нее с восхищением. Поезд тронулся, муж энергично замахал в окно. Галошина слабо махнула ему в ответ и расслабилась.