⇚ На страницу книги

Читать Про любовь

Шрифт
Интервал

© Никита Белугин, 2024


ISBN 978-5-0064-7001-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Ничего не меняется

В нашем селе произошла трагедия. Это для города, если бы произошло то же самое, что и у нас, то называлось бы не трагедией, а драмой. А для нашего десятитысячного посёлка это трагедия.

Молодая семья: жена, муж и маленький ребёнок. Ребёнок – пятилетний мальчик – ночевал в тот раз у дедушки с бабушкой. А в эту ночь папа семейства зарезал мать семейства, а после, нахлебавшись водки, поджёг дом и осознано сгорел в нём, – наверно, будучи уже в отключке, задохнувшись во сне.

Слухи распростронились быстро и я всё узнал почти в подробностях обо всём, что послужило виной греху. Впрочем, можно было и не узнавать, ведь можно и так легко догадаться, что виной греху была ревность.

Но я разузнал, послушал разные сплетни, дабы выяснить – было ли основание ревности. И из всего что я услышал, я сделал вывод в пользу всё-таки того, что основание было.

Сам я этих людей никогда не видел. По рассказам: муж был полненький работяга, а жена почти красавица, впрочем, тоже полненькая…

Я вовсе не репортёр и не собираюсь тут приводить подробное расследование, – да и нужно ли оно? Я разговорился на тему этой трагедии со своей бабушкой, – которой уже, к слову, восемьдесят шесть лет (тьфу-тьфу-тьфу, дай бог ей здоровья), – и вот она-то меня очень удивила…

Какой же я дурак, что люблю читать новости и смотреть передачи про преступления, а историю своей родной башки не знал. Она поведала мне, что её маму выдавали замуж, так сказать, «вслепую». То есть, до первой брачной ночи моя прабабушка не видилась с моим прадедушкой.

«Раньше все так выходили замуж». – как бы оправдывая эту дикость, смаковала свои воспоминания бабуля. Я, разумеется, стал сокрушаться – «Да как же это возможно, это же не по любви и т.д.» Бабушка резнно объясняла, что мол ничего в этом плохого нет и что родителям молодожёнов видней с их взрослого опыта – кто кому подходит…

«Зато люди были смиренней!» – с какой-то ноткой горечи в голосе сказала она. – «Не то что сейчас – кто во что горазд. В сорок лет уже развестись успеют по нескольку раз.»

Мне стало стыдно говорить на эту деликатную тему с бабулей, но я таки не удержался и спросил:

– А что, разве раньше не разводились или не изменяли?

Я понял по тёмным глазам бабули, что задел её за живое. Я подумал, что она сейчас замнётся и сменит тему. Но она неожиданно и даже с оживлением развила её.

– Изменяли, Серёж (это моё имя).

– И как изменяли? В публичные дома ходили? Так у нас, кажется, никогда здесь таких домов и существовать не могло.

– Домой приводили.

– Как это домой?! – открыл рот я от удивления.

– Ну вот так вота… – опять как бы с горечью произнесла бабуля.

– Да не может этого быть!

– Почему же не может? – лукаво взглянула мне в глаза бабубля, как мне показалось.

– А! Ну разве что какие-нибудь асоциальные элементы. – догадался я.

– Да не обязательно асоциальные. (бабушка несколько смутилась, но продолжила) Ты ведь знаешь дядю Женю?

– Это который через три дома от тебя живёт?

– Он самый…

– Бабуля, да он же святой человек! Что ты такое говоришь.

Признаться, я грешной мыслью подумал в этот момент, что бабушка сочиняет, что она может быть уже в моразме.