Ограда по периметру из железных прутьев, опорные столбы кирпичные, высокие, на каждом пятом – видеокамера, массивная конструкция контрольно-пропускного пункта, раздвижные ворота и шлагбаум. Охрану несет лопоухий паренек в униформе, у него на поясе дубинка. Это, конечно, не зона с железобетонным забором, с караульными вышками и автоматчиками на них, но все же мысли о ней навевает. Вон, как будто даже сторожевая собака где-то залаяла.
А может, и на самом деле где-то подала голос собака. Жилой поселок за железным забором, элитные особняки, породистые хозяева и чистокровные псы. И Альберту здесь работать, в свите у Антрацита, с которым когда-то мотал срок. Юрий Витальевич уже два года как на свободе, вернулся к делам, к бизнесу, снова на подъеме, Альберт же только что из мест не столь отдаленных. Вчера откинулся, Филимон забрал его, сегодня утром уже в Москве, на «Икс Пятом» к элитному поселку подъезжают, лопоухий охранник вопросов не задает, ворота уже открыты, сейчас поднимет шлагбаум – и можно проезжать. День и ночь в дороге, целые сутки между прошлым и будущим. Целые сутки свободы. Сейчас Антрацит встретит его, скажет слово – и все, вольная жизнь закончилась. Служба – это по-любому кабала. Альберт к этому готов. Да других вариантов у него и нет. Кому он нужен с двумя ходками? Четырнадцать лет по тюрьмам и зонам, и вряд ли это предел. Антрацит по уши в криминале, и Альберт не ромашку аптечную для него собирать будет.
Шлагбаум почему-то не поднимался, лопоухий кривился, нажимая на кнопку пульта дистанционного управления, но механизм не включался.
– Эй! – Филимон опустил стекло. – Что за непонятки, чувак?
Он тоже мотал срок с Альбертом, в прошлом году освободился, Антрацит взял его к себе, нормально все, жив-здоров и не кашляет. И зарабатывает неплохо. Квартиру в Красногорске взял, правда, пока в кредит, но совсем немного выплатить осталось. «БМВ» третьей серии, не первой молодости, но свой. Ну, если ему верить.
– Да не получается! – кривился лопоухий.
Альберт не любопытный, но он тоже опустил стекло, чтобы слышать разговор. Да и свежего воздуха вдохнуть захотелось.
Запахло свежескошенной травой: территорию вокруг поселка в порядок приводят.
– Ну ты и чепушила! – с небрежностью хозяина жизни фыркнул Филимон.
Голова у него крупная, лоб крепкий, массивный, а волосы жидкие, хлипкие, лысина из-под них пробивается, на солнце блестит. Брови у него как два поднятых крыла у птицы, нос большой, с очень широкой спинкой, как будто сливу вовнутрь впихнули. Крепкий пацан, двухпудовыми гирями жонглирует, руки сильные, плечи мощные, а задница все равно немного шире. Руки длинные, ноги короткие. Не красавец, короче.
– Босс твой проезжал, на нем заклинило, – услышал Альберт.
– И что? – напыжился Филимон и взялся за дверной рычажок, чтобы выйти и набить морду непонятно кому. Чтобы Антрацита не смел больше ни в чем обвинять.
Но выйти Филимон не успел, шлагбаум поднялся, путь открылся. И паренек, глянув на него, торопливо засеменил к проходной.
– Куда босс проезжал? – спросил Альберт, когда шлагбаум остался позади. – Туда или обратно?
– Куда? – задумался Филимон.