Была поздняя осень: на улице было довольно холодно, но зима только готовила первый снег, которым хотела предупредить нас, чтобы мы готовили валенки, лыжи и теплые шапки, чтобы во всеоружии поехать на поиски и разведку кирпичных глин. А пока мы заканчивали поиски цветного известняка, – для облицовки первой станции нашего метро.
Уазик с начальником нашей геологической партии, и нами – двумя геологами, возвращался в город. Мы нашли колышки, которыми я отметил выход очень красивого цветного известняка, который нашел летом, и теперь на это место должна была приехать буровая, чтобы разбурить его, посмотреть его блочность. Потом, если все с ней, блочностью, будет все нормально, разбурить будущее месторождение по сетке и посчитать запасы.
В стране был период, когда множество промышленных предприятий разорились и теперь на их месте остались руины, а также готовые рухнуть стены. Около такого предприятия, забытого и заброшенного, наш шеф сказал водителю остановиться. Небольшой завод по производству красок был давно покинут рабочими, и располагался на окраине маленького города. Все, что можно было применить в хозяйстве, местными жителями было уже утащено на свои дачи и частные дома, – доски, металлоконструкции и стройматериалы. Их уже не было, и вместо завода остались стены с крышей. У нашего начальника, по-видимому, с этим заводом были связаны хорошие воспоминания, так как он когда-то искал краски для этого предприятия. Это были просто разноцветные глины, охры, из которых делали отличную краску. Теперь ему было больно смотреть на когда-то процветающее предприятие.
Мы прошлись по цехам, посмотрели на беспорядок и хаос, а потом обнаружили в одном из цехов сырье, из которого делали краску: – бочки, мешки и просто развалы цветной глины. Я в то время жил в квартире, и не задумывался о том, как впоследствии буду жалеть о том, что не прихватил пару мешков охры. Это мне просто не приходило в голову. Сейчас, когда хорошая, из природных пигментов краска стоила достаточно дорого, и ее было мало, я бы вернулся в прошлое и забрал пару мешков с охрой. Но тогда я просто разглядывал ее в упор и не замечал. Наглядевшись на пустые цеха, с брошенным ржавым оборудованием и сырье, которое уже никому не было нужно, мы стали покидать этот завод.
Но я проработал начальником геологического отряда больше десяти лет и был достаточно практичным и хозяйственным человеком, чтобы уйти оттуда, ничего не прихватив на память. Проходя по одному из цехов, я среди кучи разноцветных глин заметил небольшие пакеты, килограмма по три весом. Они были безо всякой маркировки, но в них был сыпучий, сухой материал. Когда я открыл один из этих пакетов, то увидел то, что и ожидал – это была измельченная до состояния пудры, триста меш, глина светло синего цвета. Прихватив этот пакет из крафта, я подумал еще немного, и потом захватил еще такой же пакет, который стоял в сторонке. Даже не открывая его, я по весу материала и так, как он пересыпался в пакете, подумал, что и в нем была такая же измельченная краска.
Мы уселись в уазик, водитель завел машину и вырулил на дорогу. В контору мы приехали под конец дня, я забрал оба пакета и поставил в углу кабинета.