С одной кикиморой болотной, которая много-много лет проживала по прописке в отдаленном дремучем заповеднике, приключилась беда. Однажды в ее родной глуши, где сроду царили тишь да гладь да божья благодать, затарахтели экскаваторы. Странные люди кавказской наружности в оранжевых жилетках и касках стали без спросу копошиться в ее любимом омуте. Подвезли они строительную технику для осушки болот и так напугали бедную кикимору, что та со страху оглохла и незнамо как потеряла свою тень.
В те незапамятные времена наша Земля-матушка сильно болела оттого, что человеческая популяция побила все рекорды рождаемости, сравнявшись по численности с популяцией тараканов, расползлась по всей планете, забилась во все углы и щели и стала паразитировать на природе. Людей в деревнях, аулах и мегаполисах расплодилось видимо-невидимо, и городская застройка подошла аккурат к тому месту, где жила кикимора, и весь лес в природоохранном комплексе вырубили, и лесных жителей из гнезд и нор повыгоняли, и трассу к болоту подвели, чтобы начать возведение современного микрорайона с ночными клубами, автосервисами, синагогами и метрополитеном. И вот когда над ухом у кикиморы загрохотал на всю ивановскую ротор дренажной системы, вот тогда-то сущность кикиморы и разделилась надвое: тело в обморочном состоянии откинулось в одну сторону, а тень с перепугу – в другую. Скажете, так не бывает? Дескать не кикимора должна бояться людей, а наоборот. Так-то оно так, да вот в тот переходный период еще и не такие чудеса случались.
Немного погодя после того, как генератор заглох, кикимора очнулась от обморока, пришла в себя под раскатистые фиоритуры матерных наречий строителей, стала оглядываться кругом, чтоб понять, куда ей бежать и где прятаться, и тут обнаружила, что тени у нее нет. Куда ж она подевалась-то? Поискала она в камышах свою пропажу, пошарила перепонками в болотистой тине, кто ее знает, может, тень там захлебнулась где-нибудь, засосало в трясину или за корягу зацепилась, пошептала всякие оздоровительные заклинания на все случаи жизни – нет нигде, пропала тень. А людей на болоте все больше и больше становится, тут бульдозеры громыхают, там грузовики песок выгружают, завертелось все, закрутилось. В общем, поняла кикимора, что житья ей здесь не дадут, дальше будет только хуже, тень уже тю-тю, а ведь так можно и целой жизни лишиться, и не дожидаясь ночи, решила она покинуть свое прежнее жилище и больше никогда туда не возвращаться.
А тень кикиморы, которая со страху усвистала с места происшествия куда подальше в лесную глухомань, всю ночь бродила по чащобе, тряслась, как осиновый лист, аукалась с филинами и в конце концов свалилась без сил в каком-то овраге. Только на следующее утро в предрассветном тумане выбралась она из своего убежища, огляделась кругом и обомлела. Каким макаром занесло ее в этот овраг, она и знать не знала, потому как бежала-то в беспамятстве, в истерическом состоянии, понятное дело, дорогу не запомнила, короче, заблудилась в трех соснах. Как дальше жить, что делать, невдомек ей было. Тени ведь положено иметь хозяина и служить ему верой и правдой в темное время суток. А без хозяина тень худеет и бледнеет и очень плохо себя чувствует. Вот и стала тень кикиморы искать себе нового хозяина.