МУЖСКОЙ СТРИПТИЗ
Господин Бармен, тридцатилетний, высокий, деликатный, ухоженный, с черной бабочкой на шее, сияющий как новогодняя елка, услужливый, но знающий себе цену, стоит за барной стойкой, в почти пустом баре, и страстно, слащавым тенором, говорит по мобильнику.
– Покажите… всей отборочной комиссии, что только… вы достойны представлять нашу страну на Евровидении! …Господин Продюсер?… да, он сейчас здесь в кабачке! Конечно же… да… он на короткой ноге с председателем комиссии! Пообещать ему… все, что угодно? Главное, чтобы вы… прошли в финал? Сделаю, сделаю все возможное и… невозможное! Ну а вы там не подкачайте – покажите всем как поют наши… орловские конюхи! Уже выходите на сцену? Удачи!
В кабачке появляется энергичный, маленький, «кругленький», с большой залысиной и горбатым носом, Господин Продюсер, слушая что- то по мобильному телефону, он садится за пустой столик рядом с барной стойкой.
Господин Бармен, «мягко подъезжает» к Господину Продюсеру.
– Господин Продюсер, простите… вы в курсе, что сейчас перед комиссией выступают… орловские мужики?
– Да–да, какие – то конюхи! Вот – как раз их слушаю.
– И… как поют?
Господин Продюсер, одобрительно.
– Поют ого–го – голосистые!
Бармен с порывом.
– И… их возьмут на Евровидение?!
– Не смешите меня, Господин Бармен! Кому нужны их голоса? Вы знаете – в каком времени мы сейчас живем?!
Господин Бармен, не понимающе.
– А… в каком времени мы живем?
– Во времени… толерантности! Сейчас… стратегическая линия Европы – это полит корректность: поддержать тех – на кого бросают косые взгляды, кто из-за своих… физиологических… предпочтений, к сожалению… пока еще не может… идти с гордо поднятой головой…
Господин Бармен, лихорадочно соображая.
– Да… да… да! ах, Господин Продюсер, простите – я не ослышался – вы сказали, что на сцене выступает "конюхи"?
– Да, ансамбль «Орловские конюхи», а что?
Господин Бармен, изображая возмущение.
– Господин Продюсер, это трагическая ошибка… это катастрофа!
– А что… что случилось?
– Ансамбль называется не «Орловские конюхи», а «Орловские… евнухи»!
– Орловские евнухи?!
– Да! Это же мои… троюродные дядьЯ из деревни Орловка, они же меня еще… дитем няньчили… на своих руках!
Господин Продюсер «поднимается в стойку» и преображается.
– И что… они настоящие евнухи?
– Стопроцентные!
– А как же они оказались этими… евнухами?
– Да они же все родные братья… и еще недавно… собирались эмигрировать на… Ближний восток… там… в гаремы… и вот – сделали себе операции…
– И что – почему не уехали?
– Куда им – по возрасту не прошли: младшему шестьдесят пять, а старшему уже под восемьдесят!
Продюсер восторженно звонит по мобильнику.
– Да, я! Там сейчас выступают орловские мужики! Уже закончили? Нет шансов? Ошибаетесь Мстислава Эдуардовна – это мои подопечные… и будущие… победители Евровидения! Это не конюхи! …Ансамбль называется «Орловские евнухи»! Нет-нет! Они настоящие! Я их лично… проверял! Вот-вот… исправите досадное недоразумение? Да так чтобы все услышали! Утрем нос всей Европе! – Господин Продюсер от радости за плечо трясет Господина Бармена, как будто победа уже у него в кармане, – уже объявляют! – кладет телефон на стол – Надо же! Надо же! Надо же было – сразу ко мне!
У Господина Продюсера звонит мобильный, он хватает телефон.