Читать Поклонники

«Когда дело доходит до пороков и их сокрытия, люди становятся на удивление изобретательными».

Новиков широко зевнул. Рассуждения писателя Русакова о пороках и пророках занимали добрый десяток страниц и успели порядком наскучить. Хотя, в целом, мысль неплохая. Про пороки. Уж кому-кому, а Новикову прекрасно известно, насколько изворотливо люди умеют скрывать гадости.

И про посмертную кару для ненаказанных преступников тоже интересно написано – как их прикапывают на поле, и прямо сквозь тела прорастает острая осока, а грешники всё чувствуют. Иногда ещё упаковывали в ящики, присыпали землёй и пускали плавать по болотам.

Недурно. Иногда действительно очень хочется, чтобы преступника самого протащило по всем «кругам», хотя бы в том мире. Особенно если в этом мире он сумел выкрутиться. Или откупиться. Всякое бывает.

Непонятно только, зачем главному герою книжки понадобилось непременно повстречаться с пророком-отшельником, и теперь сюжет неплохого в общем-то детективного ужастика застопорился.

Собственно, Новиков решил прочесть свежий опус писателя исключительно из чувства «землячества». Снова зевнув, он поскрёб небритый подбородок, пытаясь припомнить, есть ли вообще такое слово. Ну и потом – следователю иногда можно почитывать хорошие детективчики. Так, для разнообразия. И чтобы глаз не замыливался.

Ещё раз смачно зевнув, Новиков загнул уголок страницы и отложил книжку. Встав с кресла, потянулся. И напрасно – в спине тут же хрустнуло. Новиков крякнул и ссутулился. Не стоило так долго сидеть в одном положении – старые раны этого не любят и мигом дают о себе знать.

Фигурные стрелки на большом круглом будильнике показывали половину второго. Посетовав, что засиделся, Новиков выключил светильник и пошлёпал на кухню.

Сквозь непроглядную пелену февральского снегопада проступали мутные пятна фонарей, подсвечивающих густые потоки крупных хлопьев. Как будто мерцающий саван колышется. Весна-то, похоже, не торопится.

Нарезая копчёную колбаску, присланную тёщей из Растяпинска (натурпродукт с тамошнего племзавода), Новиков мысленно подсчитывал, сколько ещё жена с дочкой будут гостить у родственников. В школах – сплошной карантин и дистанционка, а жена рассорилась с главврачихой и пошла в отпуск в «солнечном» феврале. Так что женское большинство семейной ячейки майора Новикова укатило в этот самый Растяпинск.

Кстати, поговаривают, якобы где-то в глухих Растяпинских лесах и обитает писатель Русаков. Правда, никто не знает, где именно. И как он выглядит. Вот уж кто умеет шифроваться.

А что, в Растяпинске, наверное, теперь здорово – заснеженные пряничные домики, коньки, лыжи на свежем воздухе, покатушки на лошадках и долгие зимние вечера в деревянном доме у самовара. Может, на Масленицу и сам Новиков туда рванёт.

Ну а пока выходило ещё добрых две недели гордого одиночества. Другими словами, ещё две недели невозбранимых ночных походов к холодильнику, неконтролируемой горы посуды в раковине и много-много хоккея. И советских фильмов. И пазлы без бесконечного брюзжания жены над ухом. И никаких дочкиных эко-пикетов с придурковатыми активистами, по которым психушка плачет.

Совершенно довольный собой и своей временной свободой, Новиков вернулся к окну, жуя огромный бутерброд. Уже несколько дней журналисты с округлившимися от ужаса глазами пугали зрителей аномальными снегопадами. Европейскую часть страны накрыл циклон. Подумать только, в России зимой выпал снег. Надо же, какая неожиданность.