Почему нам трудно поверить в Бога?
(Беседа за круглым столом)
Предлагаемая беседа не претендует на исчерпывающее освещение темы и затрагивает лишь некоторые из проблем подхода к вере. Беседа велась в узком домашнем кругу и была записана его слушателями и участниками. Хотя текст несколько отредактирован и сокращен, он сохранил непосредственность живой речи собеседников.
Прот. Александр Мень. 1979–80 гг.
ВЕДУЩИЙ: Наша беседа условно, повторяю, условно называется «Почему нам трудно поверить в Бога?» Вопросы, которые мы задаем о. Александру, конечно, для каждого свои и в то же время для многих – общие. Часть их в записках – мы их не подписывали, и, вероятно, потом можно будет еще свободно побеседовать. Ну вот и все, предоставляю слово о. Александру.
O. АЛЕКСАНДР: Я почти никого из вас не знаю, но записки показывают, что одни прошли определенный путь, другие же – только у его начала.
ВОПРОС: В моем случае два главных препятствия к вере – слова и люди. Для меня очевидно, что все, что я читаю и слышу о Боге, суть человеческие чувства, слова и мысли. Человеческие, слишком человеческие. И Библия, и Новый Завет тоже. Человеческое происхождение десяти заповедей слишком очевидно. Только «возлюби врага своего», может быть, Оттуда. Но и это мог сказать нравственно гениальный человек, почему бы нет?
Я не могу повторять молитвы, потому что их придумали люди. Я не могу верить чужим домыслам и речам о Боге. Мне кажется, что мне легче было бы поверить, если бы не было Церкви, если бы не было верующих, если бы о Боге никто ничего не знал, а главное, не говорил. Вера должна быть внутренним открытием, откровением. И я хочу верить, очень хочу – слишком уж тяжело, слишком уж скучно без Бога. Как же сделать, чтобы религия не мешала мне верить?
О. АЛЕКСАНДР: Как ни странно, разделение правильное. Действительно, под словом «религия» – не в обычном, разговорном, а в строгом смысле слова – следует понимать те психологические, культурные, социальные формы веры, в которые она отливается, а можно даже сказать, что религия в таком определении есть феномен в значительной степени земной, человеческий. Между тем вера есть встреча двух миров, двух измерений, она является центром, ядром, средоточием духовной жизни человека, которая соприкасается с Высшим.
Религия тесно связана с обрядом, а слово «обряд» происходит от слова «обрядить», «одеть». Религия и обряд облекают внутреннюю жизнь в определенные формы, создают социальное и культурно-традиционное русло для веры.
Есть тут еще одно правильное замечание, что вера должна быть внутренним открытием. Да, вера никогда не может быть чем-то принятым только извне. Никогда она не может быть просто заимствована; ее нельзя надеть на себя, как мы надеваем чужую одежду. Человек всегда должен находить ее внутри. В нем открывается то духовное зрение, которое созерцает мир по-иному и видит иной мир. Однако и возникшие на этой основе религиозные формы имеют свою ценность. Они помогают установить связь между людьми. Слова, которые кажутся мешающими, оказываются мостами, хотя они иногда не в состоянии точно и адекватно передать духовный опыт. Они всегда символ, икона, миф, и в определенных условиях эти знаки говорят о многом.