Убивать Дельцов легко: у них нет души. А в отсутствии души тело истончается, хиреет и превращается в нечто иное. Достаточно ткнуть изменённого костяным ножом в сердце, пробить рубашку из дорогой ткани – и всё. Грудь опадает, тело сдувается, будто воздушный шарик, и перед тобой остаётся лежать только костюмчик. Дорогой костюмчик. У Дельцов бзик на дорогие вещи, хотя в конечном итоге цену всего в мире устанавливают они сами.
Я вошёл в лифт и пощупал через ткань кармана нож, закреплённый на поясе: тут он, родной, тут. Хорошо, что нужен именно костяной. С обычным оружием в бизнес-центр не пройдёшь. Везде металлодетекторы. Говорят, что для нашей же безопасности. Ага! Как же! Боятся нас, знают уже.
Двери лифта открылись, и я вышел на тридцатом этаже. Навстречу по коридору пробежал какой-то хлыщ в деловом костюме. Презрительно мазнул по мне взглядом, будто увидел что-то вроде личинки или таракана. Конечно, я же вроде как курьер. Для него низший класс.
Интересно, этот уже начал изменяться? Анка бы сразу поняла. Чуяла их, гадов. Только нет больше Анки, как и Вадима, и Костяна и других.
Я стиснул нож.
На войне как на войне. Потери неизбежны. Эх, если бы мы раньше поняли, какие они, эти Дельцы. Это ведь хуже зомбаков! Вот если тебя зомбак покусал, так сразу видно. Идёшь еле-еле, руки вытянул и шепчешь: «Мозги-и-и… мозги-и-и…». А превращение в Дельца происходит незаметно. Душа утекает не сразу, потихоньку. Да и внешне человек не слишком меняется.
Распространяется зараза. Сверху течёт. Борька говорит где-то там, есть один большой Делец. Как изначальная личинка. От него всё тянется. И валить надо сразу его, с мелкими потом разберёмся. А я по-другому думаю: во всех нас сидит зародыш Дельца, и только дай ему условия, уступи соблазну, он в рост и пойдёт.