Ладога пылала. Тут и там растекались на ее поверхности золотые блики, которые рассекал нос быстроходной желтой байдарки. Маша сидела впереди, осторожно вспарывая веслом воду. Спасательный жилет туго и неудобно облегал торс. Впереди за поворотом послышались вопли. Танька! Маша вопросительно оглянулась на сидевшего на корме байдарки Женьку. Женька кивнул и стал разворачивать лодку вправо, в сторону уплывших вперед ребят. Женька уверенно мешал веслом темную густую воду, его острый горбоносый профиль как будто рассекал воздух. За поворотом на розовых скалах лежали нерпы – черный замшевые, совершенно живые! Андрей веслом держал лодку в неподвижности, а Танька снимала тюленей на камеру телефона. Нерпы, не перенеся публичности, прыгнули в воду.
Нейлоновый фартук, который закрывает в байдарке ноги сидящего, сполз Машке на пухлые колени. Машка вздохнула и стала натягивать его на корпус лодки, пытаясь защититься от ледяных брызг.
– Петля! – крикнула Танька, посмотрела строго и, подплыв ближе, подтянула загорелой сильной рукой петлю фартука наружу. Если перевернуться, нужно быстро дернуть за петлю. Иначе можно оказаться под водой, запечатанным в байдарке, как в капкане.
Налетела волна, и Машка вцепилась в борт лодки, выпустив весло.
– Не трясись! – раздраженно сказал Женька, быстро, по-обезьяньи выхватил весло из воды, и ткнул им Маше в спину, – или научись нормально плавать! Инструктора по плаванью поменяй!
Машкины глаза наполнились горячим и жидким. В присутствии Женьки Машка часто мокла глазами, отчего они становились блестящими, совсем шоколадными. Горькими.