Если живёшь на ВИЗе, у тебя не так много вариантов для прогулки. До ближайшего парка – минут пятнадцать, а пруд вот он, рядом, серо-стальной под тучами, в безоблачную погоду – синий, как море. Старожилы и называют его уральским морем. Друг моего мужа, который вырос на ВИЗе, иногда специально приезжает и всю семью привозит, чтобы «сходить на море». Если смотреть вдаль, действительно дух захватывает: простор, ширь, пологие холмы на горизонте, а на закате по небу разливается такая красота, что я в общем-то понимаю все эти парочки, которые вечерами оккупируют набережную. Но заводские трубы и дымящие градирни подтапливают все восторги. Верх-Исетский завод разлёгся ровнёхонько напротив моего окна, иногда я даже вижу поезд, который что-то возит по территории завода. Только стука колёс не хватает.
Вся эта машинерия на другом берегу, а если пойти вдоль нашего… Минуешь серебристую голову Индустриального младенца, в очередной раз подумаешь, что замысел был хорош – выныривай, младенчик, выходи на сушу! – но зачем было укладывать голову на волнорез? Сделаешь крюк вокруг парусной школы и окажешься на диком берегу. Разбитая дорога вьётся вдоль кромки воды. Старые тополя держат кусочки берега силой корней, но надолго ли их хватит? Волны, накатывающие на берег, уже оголили тополиные корни, дразнят, зовут пройтись по песчаной дорожке. Из разросшейся за последние два года осоки выглядывают утки. К концу августа птенцы выросли, не отличишь от взрослых птиц. Увидев, что я замешкалась, утки доверчиво подплывают ближе, ждут кормёжки.