Этого не может быть!
Я еще раз перечитала заметку: «Брендон Стилл и Лилия Гарлен официально объявили о помолвке. Свадьба планируется на начало осени».
– Подлец! – Я с отчаянной яростью отшвырнула утреннюю газету. Та пролетела мимо фарфорового чайника и чуть не сбила с него крышку. Мэри, проворно подскочив, успела удержать чайник, а с ним и крышку, затем посмотрела на меня с испугом.
– Твое сердце разбито? – спросила она с придыханием.
– Разбито наше будущее. – Я стала покусывать губы, как всегда делала, когда нервничала.
Мысли каруселью кружили в голове, но одна была особенно назойлива: «Что делать? Что делать?»
– Не переживай так, Габби. – Мэри ласково погладила меня по плечу. – Он недостоин тебя. Ты еще встретишь свою любовь.
Ох, Мэри… Милая, романтичная, наивная Мэри… В свои пятнадцать она была так далека от суровой реальности, которую ей заменяли книги о приключениях и большой любви. И мне бы так хотелось, чтобы сестренка как можно дольше сохраняла веру в чудо. Для меня же это было недоступной роскошью.
Я накрыла ее ладонь своей и выдавила улыбку:
– Даже не сомневаюсь.
– Может, еще чаю? – спросила Мэри. Она посмотрела на блюдо, где скромно лежали три маленькие булочки с корицей. – И булочку.
– Нет, спасибо, милая, я уже насытилась, – ответила я, игнорируя голодное бурчание в животе. – Лучше позови Ди и Лили и поделись с ними, а мне надо идти.
– Куда? – встрепенулась сестра.
– Прогуляюсь в город. – Я встала из-за стола.
– Тогда купи еще синих ниток, будь добра, – попросила Мэри. – А то у Дианы протерлось платье на рукаве. Я вечером заштопаю.
Она была занята посудой на столе и, к счастью, не заметила, как я на миг зажмурилась, пытаясь отогнать подступающие слезы. Как мы могли ко всему этому прийти? Папа, почему ты был так беспечен?
– Куплю, – кивнула я сестре.
С секундной жалостью к себе было покончено, на ее место вернулась прежняя решимость. И злость.
Газета валялась на полу, и, направляясь к выходу, я впечатала каблук аккурат в заметку о помолвке негодяя Стилла.
Я окучивала его почти полгода! Полгода! Строила глазки, томно вздыхала, с открытым ртом слушала его скучные монологи о разведении лысоухих кроликов и даже чуть не утонула, катаясь с ним по неокрепшему льду на пруду этой зимой. Все шло к тому, что он вот-вот попросит моей руки, на это сам Стилл намекал мне не единожды, оставалось сделать это официально, и тут – такой поворот! И главное, я узнаю обо всем из газеты! Тут не только мои планы были нарушены, но и задета гордость!
Но самое страшное, что помимо Брендона Стилла в нашем городке, да и всей округе, больше никого подходящего для замужества не было. Он единственный холостяк, чей годовой доход был больше двадцати тысяч кьер в год, а значит, мог с легкостью покрыть наш долг и не допустить, чтобы моя семья пошла по миру. Чтобы нам с сестрами не пришлось разлучаться. Ко всему прочему Стилл был еще и недурен собой: молодой, крепкий, с кудрявой шевелюрой цвета золотой пшеницы. То есть мне никогда не приходилось в его присутствии испытывать приступы отвращения. Разве что скуки, но это ведь терпимо, верно? Не исключено, что со времени я смогла бы и полюбить его. Если это чувство все еще доступно моему затвердевшему сердцу, в чем я была едва ли уверена.