Читать Рагнарёк
От автора
Я не придумываю стихи и не придумываю названия книг, когда объединяю свои стихи в сборники. Книги называют себя сами по той энергии, которую передают. Я только вижу немного шире общепринятых названий. И, если в скандинавской мифологии Рагнарёк означает гибель всего мира, я в названии своего нового сборника вижу лишь гибель старого мира, в котором мы все немного заигрались в богов, забыв в какой мерности мы пребываем. Каждое рождение заканчивается смертью, за каждой смертью следует рождение. Счастье ли рождение, если оно заканчивается смертью, несёт ли смерть боль, если за ним возродится новое? Как воспринимать Рагнарёк? Как его проживать? Мы копачи или повитухи? Кто мы на игровом поле под названием "Жизнь"?
~
Ведьма в Чертолье, ведьма на капище Велеса, ведьмы по всем сторонам городской реки – сонные, бодрые, тихие, шумные – утром берутся заваривать новую жизнь. Чай разливают по чашкам да по фарфоровым, свечи из воска и трав разжигают в квартирах своих, сёстры духовною нитью невидимой связные, дочери капищ ваяют обычную жизнь. Руки их быстрые, мысли прозрачные, а во сердцах – озорной огонёк, жизни костёр раздувают глубинною силою, времени нет воспевать Рагнарёк.
~
Жизнь и смерть идут, держась за руки, и не было ещё такого, чтоб их руки разомкнулись. Мы жили тысячи жизней, тысячи раз умирали, но всё равно сюда вернулись. Мы оставляли здесь своих детей, свои труды, смыслы, чтоб возвращаться каждый раз, ища себя среди этой жизни. Но мы никогда ничего не теряли, нам не нужно искать смысл, мы приходим не потому, что должны, лишь потому, что мы есть сама жизнь.
~
Истина золотым мёдом разлилась по жилам, мы жили в забвении, в эпохе столь долгой дрёмы, развеял февраль её сонные чары, проснулись мы, вспомнили кто мы. Живущие в мире, в ладу и в любви, в мгновенье одном настоящем, по жилам течёт благодать и огонь, мы дети Богов – Сияющие.
~
Февраль не спрашивает больше ни о чём, отмашки лютый не желает больше слушать (и в ожидании весны зимы не переждать), он наизнанку выворачивает душу. "Смотри. Твоё? Во льдах глубинной памяти нашёл", – в его снегах следы былых трагедий, сочатся болью раны прошлых лет, прошитых в каждом роковым наследием. Смотреть нет сил (их забрала себе холодная зима), но не смотреть февраль не позволяет, и научаешься глядеть ты в боль души, и взгляд твой светом сгусток боли освещает. Потоком слезным изливается та боль, невыносимой мукой (как мы такое допустили?), чтоб февралю экзамен жизни сдать, мы только для того до этого и жили.
~
Печать снимается сама, когда готов узреть смотрящий, когда сомнения развеет все и разрешит терзания души, и в прошлое посмотрит он как в настоящее. Печать для неготовых лишь стоит, сметают их снега лавины мощной, для храброго искателя глубин всегда протянута рука незримой помощи. Печать на сердце, ритм его сбоит и не дает дышать и жизнь свою жить вольную, печать снимается в прыжке на глубину, где истины прозрачный свет рождает изначальную гармонию.
~
И что по праву мне дано, я сохраню и преумножу: на ветке яблони по осени созреют те плоды, что завязью весна могучей силой вложит в готовые цвести моей души сады.
~
Когда море жизни штормит, ум более всего жаждет зацепиться за прочную нерушимую конструкцию корабля и удержаться любой ценой, не понимая, что любая прочная конструкция может вместе с кораблём уйти в пучину вод. "Это игра, – говорит Дух, – нет никаких прочных конструкций, как и нет самого корабля. Ты в открытом море жизни балансируешь на доске. Есть только ты и жизнь. Освободись, слови волну и кайф от движения. Баланс, смелость и вера. Время сёрфить пришло".