Читать Интеграция
Поздний вечер окутывал лабораторию легким полумраком, оставляя лишь тусклые отблески света от мониторов и приборов. Сквозь широкие окна виднелись огни ночного города, создавая иллюзию спокойствия, которое нарушала лишь тишина лаборатории.
Андрей Хендрикс сидел за своим рабочим столом, погруженный в мир цифровых кодов и нейронных графиков. Его пальцы быстро бегали по клавиатуре, вводя команды с точностью, которая выдавала годы опыта. Свет экрана отражался в его глазах, в которых читалось напряжение, смешанное с еле сдерживаемым восторгом.
"Максим, ты должен это увидеть," – сказал он, не отрывая взгляда от монитора.
Максим , его лучший друг и напарник по проекту, стоял у большого экрана с диаграммами, держа в руках кружку с недопитым кофе. Он повернулся к Андрею, и в его спокойных темных глазах мелькнуло любопытство. Он был выше Андрея, с более широкими плечами и уверенной, почти властной осанкой. Но сейчас, увидев выражение лица друга, Максим почувствовал, как его сердце начало биться чуть быстрее.
"Что там у тебя?" – спросил он, подходя ближе.
Андрей нажал несколько клавиш, и на экране перед ними появилось изображение, где пульсировали световые точки, соединенные тонкими линиями – нейронные связи, словно электрические огоньки, зажигающиеся один за другим. Синусоидальные графики прыгали в такт активности мозга, и Максим с изумлением увидел, как они начинают изменяться.
"Ты видишь это?!" – с энтузиазмом в голосе произнес Андрей. – "Наша установка не просто записывает сны, она… она взаимодействует с нейронами в реальном времени. Мы активируем участки мозга, которые отвечают за движение!"
Максим внимательно вглядывался в данные, его брови медленно поднимались в удивлении. Он отпил еще глоток кофе, но тот показался ему холодным и безвкусным. Мысли, обуревавшие его, начинали захлестывать все больше.
"Ты хочешь сказать, что мы можем…" – начал он, но не успел закончить.
"Да," – перебил его Андрей, взгляд которого горел неугасимым огнем открытия. – "Мы можем не просто наблюдать за сновидениями, мы можем влиять на работу мозга. Мы можем помочь людям, потерявшим способность двигаться, снова встать на ноги. Это… это нечто невероятное."
"Андрей," – в голосе Максима прозвучала нотка беспокойства, и он поставил кружку на стол. – "Мы получим нобелевскую. Такие возможности – это и огромные деньги."
Андрей замер, взглянув на друга. Ему не нужно было много слов, чтобы понять, что Максим прав. Они уже были на грани, и теперь любое неверное движение могло обернуться неудачей.
"Знаю," – ответил он, взяв кружку и делая долгий глоток. – "Мы сделали это!"
Экспериментальный зал лаборатории был залит холодным светом ламп. Среди всего этого научного оборудования находился только один живой объект – маленький серый крысенок, который сидел в прозрачном контейнере, тревожно моргая своими черными глазками.
Максим осторожно разместил крысу в установке, подключив к ее голове тонкие электроды. Андрей настраивал оборудование, поглядывая на экраны, где мгновенно отразилась нейронная активность.
"Все готово," – сказал Андрей, нажимая последнюю клавишу. – "Запускаю."
Графики на мониторах снова начали скакать, но на этот раз ритм был более быстрым и напряженным. В лаборатории повисла напряженная тишина, в которой отчетливо слышалось только дыхание двух ученых.