– Ааааа! Ах! Ааааа!
Мои сиськи болтались, как две большие капитошки.
Девятнадцатилетний отстающий студент ритмично долбил меня сзади перед зеркалом и снимал на камеру.
Самый тупой самый нахальный и наглый учащийся моей группы прямо сегодня имел свою тридцатилетнюю учительницу раком без презерватива, пока я, то есть она заливалась неудержимыми стонами.
Я так мотала головой, что ему пришлось схватить меня за волосы и натянуть как паршивую суку.
– О да! да! да, блядь! Еще!
Его неугомонная плоть, которая надевала покоя всем девочкам в университете, его стальной пресс, о которых сейчас билась моя пухлая попка и его упругие напряженные яйца бились о мою промежность, словно наказывая меня за все те взгляды, которые я тайком бросала на этого двухметрового тупого красавца во время занятий.
Признаться порой я нарочно давала диктовку или контрольную только для того, чтобы опустить глаза всех студентов к партам, а самой разглядывать его мускулы в вечно потной облегающей футболке.
– Чо, блядь? – его типичный ответ на любой мой вопрос на уроке. С дебиловато приспущенной нижней губой Никита был образцом бесполезного тупого детины переростка. Высокий красивый, с отсутствующим тупым взглядом и отсутствием всяческих перспектив в жизни.
Мои очки запотели, и я уже не видела, как он рычит за моей спиной засаживая мне «по самые помидоры».
Слов любви Никиты не знал, но язык его тела говорил одно – это девятнадцатилетняя секс-машина ровно на своем месте. Он расплющивал мою «рыхлую жопу» словно ударами молота – ударами своих мощных поджарых чресел. Пока я захлебывалась слюной и пыталась поправить запотевшие от его жара очки на сложенной домиком физиономии.
Учителям запрещено иметь романтические отношения со студентами в нашем универе, но разве агрессивная безжалостная долбежка с унизительными оскорблениями…
– Да, сука! Я знаю, что твоей дырке нравится именно так!!!
– Ооооо… Пожааааа-ааааххх-луйстаааа… ти-ахххх-шеееее…
…Является романтическими отношениями?
Я стояла на цыпочках с раздвинутыми ногами, которые то и дело проваливались вниз, вслед за съезжающимися крестиком коленками, когда его яйца больно ударяли меня по раскрасневшемуся клитору.
Попка моя была полностью отдана ее и защитить ее я бы не смогла даже используя свой профессорский статус.
– Теперь ты будешь не «Марина Николаевна», а моя персональная шлюха, ясно? – его голос звучал сзади с высока так, словно голос какого-то великолепного атлетичного божества.
Широкие плечи, резкие крупные черты лица – Никита был студентом модельной внешности. С вечно тупорылые взглядом и таким же поведением.
– У тебя так узко. Муж совсем не трахает? – продолжая набирать темп шептал на ушко мой сладкий Никиточка.
От его пошлых слов меня затрясло и очередная волна несдержанных брызг оросила мои бедра и ступни.