© Николай Яковлевич Надеждин, 2024
ISBN 978-5-0064-4440-9
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Имя Пабло Пикассо стало символом двадцатого века, его художественным воплощением, его знаменем… Почему это случилось именно с ним? Неужели в мире не было достойных художников, которые писали лучше, чем Пикассо?
Начнем с того, что понятий «лучше» или «хуже» в мире высокого искусства не существует. Кто лучше писал – Толстой или Достоевский? А может, Чехов? То же самое и в музыке – сравните Баха и, скажем, Бетховена.
Пикассо уникален. Он принципиально один, ибо удел гения – одиночество. И картины его – не просто явление искусства, они сама суть искусства…
А что с личностью? Не был же Пикассо ни праведником, ни даже однолюбом? И отец из него неважный, и глава семейства, прямо скажем, «никакой».
Здесь ситуация следующая. Большой талант всегда масштабней, грандиозней личности. Если же личность выше таланта, то вместо художника мы получаем общественного, государственного или религиозного деятеля. Так произошло с Каролем Войтылой. Талантливый писатель, но великая или даже величайшая в двадцатом столетии личность. И в результате вместо писателя и драматурга Войтылы появился папа Иоанн Павел Второй. То же и с Махатмой Ганди. То же с Нельсоном Манделой. То же с другими великими фигурами нашего времени.
А еще любопытна история небывалого успеха Пикассо. Самый богатый художник… двадцатого столетия? Нет, всех времен! Но и работал, как каторжник. Без выходных, отпусков, без долгой раскачки и самоувещеваний. Просто работал, и все. Делал то, что умел делать лучше всего. И вот результат.
25 декабря 1881 года в семье Хосе Руиса Бласко и Марии Пикассо Лопес произошло радостное событие. На свет появился их первенец, мальчик, которого назвали по испанским традициям длинно и витиевато – Пабло Диего Хосе Франсиско де Паула Хуан Непомусено Мария де лос Ремедиос Криспин Криспиньяно де ла Сантисима Тринидад Руис и Пикассо. Или просто – Пабло.
Сына ждали. С момента свадьбы Хосе и Марии прошло почти одиннадцать месяцев. Они венчались 8 декабря 1880 года и еще ощущали себя молодоженами. Ребенок придавал их семье основательность. Но беременность была тяжелой – худенькая Мария еле выносила малыша. А роды и вовсе выдались тяжелыми. Мальчик родился мертвым…
Так посчитал доктор, старший брат Хосе Сальвадор Руис. Он принял малыша, осмотрел его и тут же понял – неудача. Мальчик не дышал. Доктор шлепал его, поворачивал вниз головкой. Не помогало ничего. Доктор Сальвадор кивнул акушерке, мол, унесите поскорей, чтобы не расстраивать мать. И закурил. Клуб сизого сигарного дыма окутал посиневшее лицо младенца. Он конвульсивно напрягся и… закричал.
Случилось маленькое чудо. Мертворожденный ребенок оказался живым. И доктор Сальвадор Руис едва ли ни впервые в жизни был рад тому, что так непростительно ошибся. Уж что-что, а своему брату и его молоденькой жене он желал только счастья.
Младенца завернули в голубую пеленку и через некоторое время показали юной маме. Мария поцеловала малыша и выдохнула: «Какой же ты… мучитель…».