Шампань, Шампань, страна моя!
Ты вся горишь в огне…
Переделал неизвестный автор народную песню, что вся Россия полтора десятка лет назад петь начала. Актуализировал, если можно, так сказать. Сейчас солдаты в нашем эшелоне про Шампань и пели.
Тогда, в конце прошлого века, россияне бурам помогали, кто и непосредственно – с оружием в руках. Когда это происходило, меня здесь ещё не было, но когда уже появился, в селе Федора эту песню и услышал. Как она в вятскую деревню попала? Спросите, что полегче.
Трансвааль, Трансвааль, страна моя!
Ты вся горишь в огне!
Под деревом развесистым
Задумчив бур сидел.
О чём задумался, детина,
О чём горюешь, седина?
Горюю я по родине,
И жаль мне край родной.
Когда война с Германией и Австро-Венгрией началась, песня эта как заново родилась. Петь её снова часто стали. Не только по деревням, но и по столицам.
Сынов всех девять у меня,
Троих уж нет в живых,
А за свободу борются
Шесть юных остальных.
А старший сын – старик седой
Убит был на войне:
Он без молитвы, без креста
Зарыт в чужой земле.
Так и здесь было, сам видел – в чужую землю без креста солдаты ложились. Когда и с крестом, а – всё плохо это, в землю до срока ложиться…
А младший сын – тринадцать лет —
Просился на войну,
Но я сказал, что нет, нет, нет —
Малютку не возьму.
Отец, отец, возьми меня
С собою на войну —
Я жертвую за родину
Младую жизнь свою.
У нас сейчас тоже тринадцатилетние на фронт бегут. Многие – ещё и моложе. Когда я ещё во Львов ехал, пару малолетних гимназистов в поезде выявили и домой отправили. Толку-то – всё равно опять из родных стен сбегут на театр военных действий, коли так уж решили.
Я выслушал его слова,
Обнял, поцеловал
И в тот же день, и в тот же час
На поле брани взял.
Однажды при сражении
Отбит был наш обоз,
Малютка на позицию
Патрон ползком принёс.
В российских газетах и про подобное писали. Ну, как дети патроны солдатам доставляли… Эх, не должно быть такое. Война – дело взрослых мужиков. Детям там не место.
Вместе с тем, если верить прессе, российские дети массово бежали на войну. И из больших городов, и из деревень, и группами, и в одиночку.
Школьники, кадеты, семинаристы…
Знакомый мне по «Мойдодыру» Корней Чуковский в одном из печатных изданий писал, что меньшее, о чем они мечтают, это подавать пули, а то и служить разведчиками.
Для детей-солдат наград не жалели. Иной взрослый мужик хорошо воевал, но ничем на своей гимнастёрке похвастать не мог. Детишки же иной раз по паре Георгиев имели плюс ещё медали…
Да, что по паре, некоторые – по три. Я, понимаю, пропаганда, но иные и заслуженно.
Не только российские дети бежали на фронт. Иногда и до казусов дело доходило. Князь буквально на днях подсунул мне газету – смотри мол. Там сообщалось, что в лесу двое русских детей-добровольцев наткнулись на своего коллегу – вооруженного винтовкой пятнадцатилетнего германского разведчика. Долго не думая, взяли его в плен. Ну, а что – правильно. Не хрен…
Другое дело, я как врач понимаю, что война детскую психику ломает. Возьмем недавний случай в Тамбове. Это когда четырнадцатилетний гимназист сбежал на фронт, воевал, был ранен и возвращен домой. После этого учиться стал плохо, вел себя вызывающе, а когда инспектор гимназии стал его укорять – застрелил того из револьвера.