Июль выдался особенно жарким. Столбик на уличном градуснике смело перешёл отметку сорок, а туч на небе не наблюдалось больше месяца.
Кошки, которые летом обычно весь день проводят на улице, охотясь на птиц, мышей и различных насекомых, неожиданно вспомнили, что у них есть прохладный дом. И даже верный сторожевой пёс по кличке Байкал позволил себе насладиться холодком на деревянном полу в сенях, позабыв о необходимости приветствовать звонким лаем идущих мимо двора соседей. Казалось, палящий зной на некоторое время остановил привычную жизнь людей, вынудив их подчиниться своим законам.
Однако было и то, что оставалось неподвластно сюрпризам погоды – дежурство в огороде. Оно начиналось рано утром, когда местные петухи уже закончили свою звонкую песню, а её звуки успели пробудить всю деревню и призвать за собой новый день. Лучи летнего солнца пробивались сквозь белоснежный кружевной тюль на маленьких окошках и невольно заставляли проснуться всех тех, кто позволил себе до сих пор находиться в постели.
Мягкая кровать в небольшом двухэтажном дачном доме совсем не хотела отпускать девятилетнюю Машеньку, обещая ещё много разноцветных снов. Потому просыпаться было тяжело и лениво. Но вставать всё же приходилось: на кухне уже ждала геркулесовая каша на завтрак и крепкий чай с мятой в причудливом зелёном чайничке в белый горошек.
Так называемое дежурство состояло из самых разных дел: собрать урожай колючих огурцов, выросших к утру в прозрачной теплице; выкопать новую порцию картошки, не сломав маленькую лопату; отправиться на лужайку за душистыми травами, не перепутав полынь с чистотелом. Но самым нелюбимым занятием в огороде было собирать такую невкусную чёрную смородину, которая того и гляди испачкает своим фиолетовым соком только надетое платье.
За порядком во время дежурства следила бабушка – стройная семидесятилетняя женщина с короткими, окрашенными в рыжий цвет волосами. Всю жизнь она проработала инженером на московском военном предприятии. Теперь, несмотря на свой возраст и кажущуюся хрупкость, бабушка в одиночку корчевала высохшие яблони, посаженные давным-давно её отцом; зимой расчищала дорожки и крышу дома от навалившего снега; перетаскивала дрова в старый сарай и забивала гвозди, чтобы развесить многочисленные картины с пейзажами внучки. Проделывая всю эту работу, она строгим голосом повторяла Машеньке: «Учись, пока я жива. Нужно уметь делать всё и ни на кого никогда не надеяться, кроме себя».