Читать Поезд Ноя

Нас трое.

Два лодыря и один работяга.

Уточняю сразу: работяга не я, – мой сын. Четырехлетний Олежа. Сам я – летчик без крыльев, преждевременный пенсионер. Поэтому сижу теперь за компьютером и изо дня в день, из недели в неделю осваиваю грохочущие стратегии. На прошлой неделе это была «Dune-2000», теперь – пятая версия «Цивилизации». Вместо «спайса» добываю золото, вместо гигантских червей уничтожаю вражеских юнитов. Поначалу пробовал летать на симуляторах, даже джойстиком обзавелся, но бросил. Как ни крути, а компьютер не самолет, и экран никогда не заменит неба. Так что, сцепив зубы, маюсь стратегиями – привыкаю.

Жена Катя тоже не теряет даром времени. В паузах между проверками тетрадей присаживается с сотовым на диван – роняет кирпичи «Тетриса», мучит неутомимого «Удава». И только Олежа старательно трудится: подобно сказочному джинну строит и разрушает дворцы из кубиков, с пластмассовой двустволкой охотится на мебельных жуков, из бумаги вырезает часы, ложки и другую полезную утварь. А еще он рисует деньги с портретами зверей, готовит из толченого мела лекарства, сшивает книги из газетных листов и бдительно следит за перемещением стрелок на больших часах. Римских цифр он не знает, но местоположение определяет довольно точно.

– Время-то уже «хэ», а мы не кушали! – истошно кричит он. – Я же вспомнил: я кушать хочу! – И тут же растерянно добавляет: – Сейчас обкакаюсь…

– На горшок! – хором вопим мы, но от экранов не отрываемся. Коварный вождь Бисмарк в компьютерной игре без предупреждения обрушивает танковую лавину на мои города, а Катин удав настолько разросся, что отвлечься даже на секунду супруга не в состоянии.

Олежа поочередно глядит на нас и, не дожидаясь помощи, спускает штаны и семенит к горшку. Катин удав благополучно избегает столкновения со стеной, а я вовремя успеваю перебросить на правый фланг отряд кавалерии с пушками. Танки Бисмарка встречают яростное сопротивление, вспыхивают один за другим, но продолжают ползти дальше. Игра явно подличает, не соблюдая своих же правил. Моя артиллерия тает на глазах, король в отчаянии грызет ногти.

– Покакал! – радостно извещает Олежа. Я вздрагиваю и нажимаю не ту клавишу, и еще один конник бодро скачет прямо под гусеницы. Голос у сына зычный, с таким голосом запросто можно командовать полками. Даже в четыре с небольшим года. Стоит добавить, что слышимость в нашей панельной пятиэтажке превосходная, – сосредоточившись, можно уловить, как икает за стеной трехклассник Витька, а уж нашему горлопану, без сомнения, внимает вся улица.

– Эй! Кто со мной-то пойдет? – негодующе вопрошает Олежа.

– Папа пойдет! – быстро говорит Катя.

– Мама! – парирую я.

– Я в прошлый раз ходила.

– Ну, мама! Ты же ведь мама… – голосит Олежа и решительно встает. Глядя вниз, озаряется улыбкой. – Большая, хорошенькая!

Если «хорошенькая», значит, ароматы грядут соответствующие. Я проявляю героизм и срываюсь с места. На бегу одной рукой подхватываю горшок, другой – сына. Воду, конечно, снова отключили – на этот раз холодную. Но навыки имеются, и с попой сына, как и с горшком, я управляюсь в два счета. Нельзя терять ни минуты, орды Бисмарка уже под Москвой. Один решительный бросок, и игре конец…