Перегрин Джей услышал, как открылась и закрылась служебная дверь в театр «Дельфин». Послышались голоса. На открытую сцену вышли художник-декоратор, художник по костюмам и осветитель. Они выкатили три специальных стойки и прикрепили к ним рисунки декораций для постановки «Макбета».
Рисунки были великолепны. Перманентная центральная лестница из грубого камня, ведущая в покои Дункана. Две поворотных платформы: та, что справа, представляла собой внешний фасад замка Инвернесс и внутренний двор; та, что слева – высокую каменную платформу с виселицей и болтающимся на ней скелетом в лохмотьях, а с другой стороны – вторую стену внутреннего двора. По центру располагался тускло-красный гобелен позади лестницы и небосвод.
Осветитель показал дюжину больших рисунков различных сцен, в которые он внес своими умелыми руками поразительные изменения. Один из рисунков был просто прекрасен: роскошный вечер перед замком, где все купается в великолепных лучах заходящего солнца. Возникало ощущение, что воздух спокоен, приятен и полон звука порхающих крыльев. Рядом с этим рисунком был другой: огромные двери распахнуты, внутри темно, горят факелы, а слуга и леди Макбет в алом платье выходят навстречу обреченному гостю.
– Джереми, – сказал Перегрин, – мы тобой гордимся.
– Пойдет?
– Это очень хорошо! Просто чертовски хорошо! Так! Давайте-ка поднимем занавес. Джереми?
Декоратор пошел за кулисы и нажал кнопку. Занавес поднялся с длинным вздохом. Пустой зрительный зал ждал.