Январь, 1985 год, ТАВКР «Леонид Брежнев», Средиземное море.
Рывок назад, самолёт поднял нос, и мы устремились к трамплину. МиГ, словно спринтер на дорожке, рванул с места, продолжая вздрагивать.
Старт с третьей позиции позволяет набрать нужную скорость отрыва гораздо быстрее.
Внешняя обстановка на палубе исчезла. Зрение сузилось до диаметра бутылочного горлышка. Перед глазами только обрез трамплина.
– 150… 160, – отсчитывает скорость Морозов.
Напряжение тела растёт.
– Держи скорость. Не вылезай! – в эфире командовал ведомым Ребров.
Взбегаем на трамплин. И вот отрыв! Моментальный всплеск адреналина!
Во время зависания выдерживаю положение самолёта в пространстве. МиГ-29 должен почувствовать опору.
Но тяжело ему это сделать! «Пятой точкой» чувствую, как самолёт слегка проседает.
Взлётный вес максимальный. Подвешенные средства поражения и контейнер со специальной аппаратурой не позволяют самолёту сразу маневрировать.
Секунда, две, и опора в воздухе появилась. Самолёт начал разгоняться. Приборная скорость быстро сравнялась с расчётной, которая необходима для сбора группы.
– 321й, взлёт произвёл, – доложил я и убрал шасси.
– Внимание! Сбор! – громко даёт команду Вольфрамович.
– 400 установил, – сказал я.
В зеркалах показались силуэты самолётов Реброва и его ведомого.
– Справа и слева наблюдаю, – сказал по внутренней связи Коля.
Впереди вышли два Су-27К и занимают место моего эскорта. Ребров даёт команду на начало разворота. И мы всей группой начали менять курс.
– 001й, двумя единицами отходим по заданию. «Стрела» 18, «отвес» 4.
– Понял вас, – ответил руководитель полётами.
– Внимание! 4 и 0. Паашли! – скомандовал Ребров, и мы стали набирать высоту 4000 метров.
Давно я не слышал таких разговоров в эфире. Переговорные таблицы в деле! Немного даже ностальгия пробила.
– Бред какой-то с этой конспирацией. Мы сами запутаемся, если так будем летать, – высказал недовольство Морозов.
– Ты как будто «за речкой» не был. Там же частенько такое использовали.
– Ну… да. Запамятовал просто, – задумчиво ответил Коля.
Руководитель полётами продолжал управлять взлётами с корабля. Доклады о готовности, изменении высоты и курса сыпались один за другим.
Внизу шла другая игра. К нашему авианосцу стремились несколько боевых кораблей. Это не для атаки, а чтобы пощекотать нервы. Но в Средиземном море у нас есть, кому прикрыть от нападок «ястребов Запада».
5я оперативная эскадра начала работать в качестве нашего походного ордера. С воздуха видно, что советские боевые корабли не подпускают американские к авианесущему крейсеру.
Правда, на этих кораблях ВМС США системы слежения серьёзные. Наши планы могут и раскрыть.
– 001й, понял. Переход под управление Тарелки, – «передал» нас руководитель полётами на пункт управления Як-44.
Жаль, что в данный момент нет времени любоваться красотами Средиземного моря. Его безмятежная гладь осталась внизу. Пока ещё не было команды на перевод самолёта в дальнейший набор высоты, можно разглядеть слабые волны, перламутр тёплых вод и отдельные мелкие суда, наполнившие акваторию Критского моря рядом с одноимённым греческим островом.
– Саламандра, 322й Тарелку наблюдаем. Работаем по заданию, – прозвучал в эфире голос Олега Печки.