– Так, парни, начинаем! Как слышимость, Антох?
– Нормально, Жень, хотя и с незначительными искажениями. Напоминает эффект «глушилки», но значительно слабее.
– Жень, камера? – из наушников послышался другой голос.
– Работает, но видимость еще та. Такие же помехи, как и в прошлый раз. Чего не заменили ее у техников?
– Ай, избавь меня от своего занудства. Забыл, ну.
– Угу. Ну так что, работаем? Или отбой?
– Да, да! Черт с ней, работаем, – Антон заторопился. – Так, погоди, сейчас сверимся с показаниями датчиков. Глубина двадцать шесть метров, отношение кислорода к содержанию углекислого газа – почти на четверть ниже нормы. Температура по-прежнему пятьдесят один градус, влажность… Так, нет ее. Ну, неудивительно, тут все выгорело к чертям.
– Да везде одно и то же, – устало выдохнул второй участник группы – Алексей. – Какой смысл сюда лезть?
– Леха, не нам решать, – через шум работы системы дыхания, возразил Антон. – Подполковник приказал осмотреть все доступные сектора. Слышали, пятая группа час назад, наткнулась на деформированную гермодверь? М-м, ладно. Лучше сосредоточьтесь на осмотре. Что-нибудь видите?
– Да ничего нового. Голые стены, кое-где даже копоть видно. Проклятый костюм, жарко, как в аду.
– Ну а ты как хотел? Пожары внизу все еще не потушены. Да и тут тоже что-то горело. Поверить не могу, уже четвертый день горит. Ладно, что еще?
– Какой-то коллектор, ржавая решетка. Ничем не отличается от тех, что мы уже видели ранее. Помещение. Пусто.
– Ясно, все равно будьте внимательнее. Мало ли что там могло так рвануть. Вот не верится мне, что природный газ может так взрываться. Тут что-то другое.
– Хватит уже. Я это каждый день слышу. – Алексей шумно выдохнул. – О, что-то есть. Жень смотри, это что, кости? У, да тут полноценный скелет.
– М-да, не повезло кому-то. Сильно обгорел?
Секунд десять было тихо.
– Парни?
– Слушай, Жень, тут что-то странное. Он вообще не обгорел. Кости не обугленные, остатки мяса и мышц словно были ободраны. Они еще влажные. Не знаю, как сказать… Погоди, а это еще что? Знакомая форма, фонарь.
Некоторое время раздавался лишь шорох и звук работы систем замкнутого цикла, обеспечивающей сносное дыхание группы. В принципе, это было лишним, обычный ГП-7Б, возможно, справился бы.
– Черт, да это кто-то из наших! – с нескрываемым ужасом произнес Антон.
– Чего? Плохо слышно! Что там у вас? – не выдержал Евгений.
Снова какой-то шум. Удивленный возглас.
– А-а-э… Показалось, будто бы… Так, тут какое-то движение! Что-то огромное и… черное.
В наушниках оператора послышался какой-то невнятный, пронзительный, быстро приближающийся то ли визг, то ли рев. Кто-то из парней вскрикнул.
– Какое к черту движение? – оператор буквально вжался в наушники, пытаясь разобраться в происходящем.
– Я не… А-а, черт! О боже, Антоха! Этого не может быть! Не-е-ет!
Оглушительно прогремела автоматная очередь.
– Леха, Антон! Что там у вас происходит?
Из наушников послышался невнятный шум, какие-то чавкающие звуки. Хруст…
– Анто… А-а-ргх. Нога-а-а! Помог-и-ите… – выстрел из пистолета.
Далее Евгений услышал лишь какой-то жуткий скрежет, хлюпанье. Затем, связь оборвалась.
Оператор с ужасом смотрел на монитор. Камера Алексея все еще работала – сейчас она лежала на бетонном полу коллектора, снимая что-то невероятное…