Вы когда-нибудь задумывались о том, какой была бы ваша жизнь, если бы вы точно знали день, когда встретите того самого, того единственного человека?
***
Я с тоской взглянула на часы. Клиентка сильно опаздывала, хотя по телефону была предельно вежлива и максимально учтива. Открыв рабочий ежедневник на эту неделю, я погрузилась в подробный, но, тем не менее, лишь теоретический тайминг и не сразу заметила, как в офис вошла худосочная женщина неопределенного возраста.
Элегантный бледно-голубой костюм из твида и нежно-голубая сумка из крокодила, которую дама плюхнула на стол аккурат перед моим носом, стоили целое состояние. Всем видом вошедшая требовала к себе пристального внимания. Я придала лицу самое заинтересованное выражение, на которое только была способна.
– Здравствуйте, Маша, – небрежно улыбнулась мне гостья. – Меня зовут Хмельницкая Галина Николаевна, и у меня к вам необычное, я бы даже сказала… очень деликатное поручение.
– Здравствуйте, Галина Николаевна. Между прочим, – я выразительно глянула на часы, – вы опоздали на полчаса.
Хмельницкая оказалась совершенно равнодушной к моей слегка возмущенной интонации и вместо простого извинения без длинных предисловий неожиданно выпалила:
– На этой вечеринке… вы ДОЛЖНЫ вывести их всех на чистую воду…
– Подождите, Галина Николаевна, не так быстро, – попыталась я остудить пыл столь странной клиентки. – Давайте по порядку.
Я пробежалась глазами по быстрым заметкам, сделанным во время нашего единственного телефонного разговора.
– Итак, вам нужна роскошная вечеринка в стиле «Венецианский карнавал» на двенадцать персон в вашем загородном доме. Правильно?
– Да, все именно так. Но вечеринка будет с неприятным сюрпризом для приглашенных. Мы сорвем с них маски в прямом и переносном смысле.
Она мимолетно, но по-настоящему хищно улыбнулась. От ее плотоядной ухмылки по моей коже пробежал мороз.
– В каком смысле? – напряглась я.
– Перед тем, как объяснить все подробности, я попрошу вас, Маша, подписать договор о неразглашении информации, – она смерила меня предупреждающим взглядом.
Галина Николаевна полезла в свою голубую сумку и вынула оттуда два пухлых конверта из плотной бумаги. На одном из них аккуратным закругленным почерком было написано «Договор». На другом – «Аванс». Она явно подготовилась к нашей встрече.
– Галина Николаевна, – произнесла я, тщательно взвешивая слова, – в нашей фирме два учредителя: я и Евгения. Я не могу подписать вашу бумагу, не обсудив это с ней.
Женя Парфенова, моя университетская подруга и соучредительница агентства Let’s Party, сегодня была занята. Ее муж заболел гриппом, и несчастная тут же переквалифицировалась в сиделку. Я искренне сочувствовала ей. Когда мой бывший супруг начинал недомогать, я не просто бежала прочь из дома, я мчалась на работу быстрее ветра. Заботливой домохозяйки из меня так и не вышло.
– Знаете, моя дорогая, если тайну знают трое, то это уже и не тайна вовсе, – поджав тонкие губы, недовольно сообщила Хмельницкая.
– У нашего агентства безупречная репутация. Поэтому никаких тайно подписанных договоров за спиной у Евгении не будет. Хотите работать с нами – учитывайте эти правила.
Гладкий, обколотый ботоксом лоб Галины Николаевны тщетно пытался нахмуриться. Ее глаза и поджатые ниточки красных губ выражали крайнее недовольство. Дама выжидательно молчала, крепко сжимая пальцами оба конверта.