– Мама, а мы поедем домой?
– Да, солнышко, последний заказ!
Села в свою старенькую тачку, наблюдая, как тухнут личики моей банды. Прикусила губу от досады. Обычно я старалась закончить одну из своих работ пораньше, но сегодня не вышло.
В машине мы как всегда начали играть в нашу любимую игру – загадки. Кто-то один загадывал предмет и начинал его описывать. Так мы расширяли кругозор и узнавали много нового.
– Этот человек такой же важный, как и мама, но у нас в семье его нет!
Чуть в столб не влетела от очередного вопроса. До пункта назначения в крутом коттеджном поселке оставалось от силы метров пятьсот.
Выдыхай, Света, ничего непоправимого не случилось, да и много детей растет без отца. Ты справишься! Но как же щемит сердце, когда Мия тоненьким голосочком радостно отвечает:
– Папа!
– Все, солнышки, я быстро! – вылетаю я из машины, желая провалиться сквозь землю.
А еще проклиная человека, который так жестоко поступил со мной много лет назад. Но как в жизни говорится… Помяни черта, он и появится.
Нажала на кнопку вызова и после короткого ответа «доставка» осталась ждать, краем глаза следя за детьми в машине. Но вот калитка открывается, и я застываю с открытым ртом, роняя пакет с продуктами под ноги.
Потому что по ту сторону на меня спокойно смотрят глаза человека, который должен сейчас находиться где угодно, но только не здесь. Мирон Светлов, мой личный ночной кошмар и отец моих детей.
Судорожно стискиваю руки, опуская голову вниз. Жар проходится по венам, и я понимаю, что несмотря на почти что шесть лет разлуки, ни черта не отболело! Все так же скручивает живот от спазмов, только вот…
Позади меня в нетонированной машине сидят его дети. Его! И это все меняет. Что за прикол такой? Как получилось, что среди тысяч моих заказов работы курьером один из них я привезла бывшему?
Мои непослушные светлые кудри под кепкой, лица не видно из-под козырька. А под ногами валяется пакет. Вовремя собираюсь. Не дай бог, там есть что-то бьющееся. Блею, как овца:
– Извините!
Подрываюсь поднять пакет, сканируя непрозрачную поверхность взглядом. Ноздрями втягиваю аромат прошлого. Все такой же терпкий, с привкусом цитруса, корицы и сигар, хотя Мирон никогда не курил.
– Заказ оплачен?
Я снова вздрагиваю и по привычке поднимаю голову вверх. Мы встречаемся взглядами, и это самая большая ошибка за последние шесть лет. Тут же отвожу глаза, заметив вмиг нахмурившееся лицо Светлова.
Светлов и Светлана. Красивая пара, история Золушки и прекрасного принца, что закончилась далеко не как в сказке. Прокашлявшись, хриплю:
– Да.
Не помню точно, но это сейчас не важно. Пячусь назад, он не должен понять, что я скрыла от него шесть лет назад, не должен узнать меня. Да и сложно это.
От веселой и живой хохотушки Светки Косяковой мало что осталось. Только кудри, и те прилично вылезли после родов. Лицо осунулось, а некогда аппетитные формы превратились в подобие сушеной воблы.
Нет, наша фея-крестная не раз говорила, что я просто стала более яркой. Очерченной, и из моего внешнего вида выгнали деревенскую девчонку. А если надеть то летнее платье, то и вовсе мужики головы сворачивали.
Да только для работы курьером я использовала мешковатую старую одежду, которая скрывала все мои женские достоинства, превращая в подростка на подработках, а не мать-одиночку двадцати шести лет.