Читать Пуатье. Историческая поэма
Шрифт
Интервал
Дизайнер обложки Клавдия Шильденко
Иллюстратор Das_Xenon
Корректор Елена Кормильцева
© Владимир Резцов, 2024
© Клавдия Шильденко, дизайн обложки, 2024
© Das_Xenon, иллюстрации, 2024
ISBN 978-5-0064-2900-0
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Пролог
Он на войско врага
исподлобья смотрел…
Звался именем Карл,
по прозванью – Мартелл,
Альпаиды-красавицы
любящий сын.
А отец у него —
Геристальский Пипин.
После смерти отца
мог в застенках пропасть…
В двадцать девять он принял
в Австразии власть,
Стал наследство отца
до ума доводить.
Мир, что Хлодвиг создал.
он мечтал возродить,
В многолетних трудах
этот муж преуспел.
Не напрасно его
звали Молот – Мартелл!
Битый в первом бою,
рук он не опустил;
Быстро войско собрал
и врагу отомстил.
Поражений не знал
после этого он
И врагам наносил
неизменно урон.
Он не молод, не стар;
не добряк, не палач.
Но в делах государственных —
тёртый калач.
Правил мудро во всём.
Не король. Майордом.
Это сын его будет
монархом потом.
Императором станет
прославленный внук
И замкнёт Каролингов
блистательный круг.
А Мартеллу корона
не больно нужна:
Он и так при делах,
и работа видна.
Не до спеси ему
и дворцовых интриг.
Пусть на троне пока
посидит Меровинг.
Бог с ним, с троном! Досуг ли?
Забот полон рот:
Не скудела б казна,
не роптал бы народ…
Нужно строить дороги,
крепить рубежи,
Чтобы враг не добрался
до мирной межи…
Саксам дерзостным – кара!
В их помыслах мрак,
И, безумцы, Христа
не приемлют никак,
Славословя в лесах,
средь волков и косуль,
Деревянное идолище —
Ирминсуль!
Да… и с церковью…
ох, непростые дела…
Что-то много земель
под себя загребла.
А чтоб верной осталась
надёжная рать,
Надо воинов храбрых
землёй поощрять…
Из осколков страна…
А попробуй-ка, склей,
Если столько вокруг
развелось королей!
Каждый выскочка жаждет
корону надеть
И уделом своим
самочинно владеть.
Что ни герцог – в мечтах
непременно король.
А душою холоп!
И презренная моль!
Собралась этой моли
великая рать,
И устал майордом
их измены прощать.
Отвернёшься – откуда
и наглость, и прыть!
А за горло возьмёшь —
так давай лебезить,
Чтоб избегнуть петли
или просто оков…
Вот такая обыденность
тёмных веков —
Время слабых, бездарных,
ленивых насквозь
Королей, хоть возьми,
оторви, да и брось…
Лучше искренний враг,
чем вассал-лицемер.
Аквитанского Эда
наглядный пример.
Этот прямо сказал:
«Я Мартеллу не друг!»
И случилась война.
Но случилась не вдруг!
Эду свойственно честь
с благородством беречь:
Из меча и кинжала
он выберет меч.
И хоть бит он не раз,
принуждённый бежать,
Но такого врага
можно лишь уважать.
Эд Аквитанский
Да такой ли уж враг?
Это не навсегда.
Вот надвинулась с юга
на земли беда.
И молитвой её
не прогонишь ты прочь:
Навалилась скалой
омейядская мощь.
Хлынул с бешеной силой
железный поток —
Прокатился по берегу
моря каток.
Там, на юге, теперь
чужеземная власть,
И судьбу Септимании
впору проклясть.
Пали Ним и Норбонн…
Штурмом взят Каркассон…
В каждом городе вражий
стоит гарнизон,
И наместник халифа,
суровый вали,
Повелителем стал
септиманской земли.
Людям чуждый закон
иноземцы несут.
Бога, чуждого им,
иноверцы несут.
Побеждённому – горе,
глумление, плеть.
Не ходи в Божий храм,
а ходи-ка в мечеть!
Кто не принял ислам —
будет джизью платить.
Кто восстал – за мятеж
будет жизнью платить.
И на долгие годы,
на множество лун
Затоптал в людях душу
арабский скакун.