А вот и экзотика пошла.
Мисс Суббота. Таити. Цвета шоколадного молока. Круглое, милое личико, женственное тело. Мягкая, нежная. Покорная, послушная. Практически безмолвная и безотказная. Настоящая секс-рабыня. Не даром в старые времена моряки больше всего ценили именно таитянок.
И наконец премиальное угощение.
Мисс Воскресенье. Сомали. Главная красавица племени алонго. Хозяин за нее вождю целое стадо коров и оружейный арсенал отвалил. Черная как смоль и при этом – точеное личико, аккуратный носик, в меру пухлые губы. Глаза как синие драгоценные камни на черном бархате. Роскошная фигура с бесконечными ногами, круглым подтянутым задом и аккуратными грудками. Эбеновая статуэтка. Если честно, единственная из семерки этого года, которую можно было бы выставить на мировой конкурс красоты. Или на закрытый рынок, где большие люди покупают себе наложниц.
Это было странно.
Обычно Хозяин выбирал себе целок стандартно-модельной внешности. Ходячих вешалок с параметрами, заданными каким-то старым педерастом-модельером еще лет сорок назад.
В этот раз все было по-другому. Теперь они были… разными. Пухлозадыми, коротковолосыми, бледными, невысокими и курносыми. Баргас подумал, что надо бы осторожно поинтересоваться у Хозяина, с чем связана такая перемена во вкусах.
Вот они сидят, телочки, курочки, козочки, студенточки. И даже не представляют, что их ждет. Думают, на райском острове им аккуратно раздвинут ножки, порвут целку и отпустят на все четыре стороны с кучей денег. Наивные. С вами, девочки, все будет не так. Совсем не так.
Он включил на одной из камер ультрафиолетовый режим.
Изображение стало иссине-черным с красноватыми тенями.
На голом предплечье у каждой из девок горел белый символ, видимый только в ультрафиолете. Насаженная на нож человечья голова. Как клеймо на коровах, идущих на бойню.
Снаружи послышалось урчание двигателя и шорох шин. Потом хлопнула дверь.
Хозяин.
Приехал.
1.
Из иллюминатора можно было разглядеть только переднюю часть длинного черного лимузина.
Хлопнула дверь.
Алина прижалась носом к стеклу. Бесполезно. Мало того, что лимузин не убирался в иллюминатор, так еще и крыло загораживало весь обзор.
Шаги нескольких человек. В том числе цоканье женских каблуков.
Девчонки в креслах ждали молча, боясь пошевелиться.
Шаги вдруг стихли, донеслось невнятное бормотание.
– Ой, девки! – вдруг взвизгнула Изабель, глядя в иллюминатор. – Желтый чемодан чей?
У Алины екнуло сердце.
– Мой.
– Грузчик его уронил. Сейчас разбираются. Надеюсь, там не было ничего хрупкого… О, боже!
Раздался резкий хлопок. Еще. Что-то упало, словно мешок с картошкой.
– Да что там происходит-то? – чернокожая вытянулась во весь свой немаленький рост. По-английски она говорила с мягким, немного шепелявым акцентом.
– Наш будущий дефлоратор показывает боксерский мастер-класс, – хмыкнула латиноамериканка Сабрина. – Отрабатывает спарринг с живой грушей.
В поле зрения Алины вдруг влетел человек в оранжевом жилете. Распростерся на асфальте, пытаясь встать.
Он появился следом. Худой, мощный. В черных очках, черной рубашке и дорогом черном костюме. Наверное, у него все было черное. Самолет черный, дом черный, спальня черная. Пижама черная. И трусы тоже черные. Хотя трусы на контрасте могли быть и белые в горошек.