Моему командиру Кудрявцеву Валерию Борисовичу посвещается
КОМАНДИР
Первые лучи долгожданного солнца осветили заиндевевшую от мороза базу подводных лодок. Снег и лед сверкали ослепительным светом. И только холодные серые сопки и торчащие изо льда черные корпуса лодок немного сгущали краски. Свободная ото льда бухта парила серым дымком тумана, над которым кружили, покрикивая, неугомонные чайки.
Вот и закончилась полярная ночь, начиналось полярное утро. Солнце, взошедшее на несколько минут и прокатившееся по сопке, недолго радовало жителей Заполярья.
Из рубки вышел командир и, прищурив глаза, с улыбкой посмотрел на заходящие лучи солнца, неторопливым шагом направился к трапу. Я, насколько это было возможно, вытянулся, приветствуя командира.
– Кулешов, ты когда у нас домой идешь? Весной?
– Так точно.
– А задержаться на месяц можешь?
– Могу, – ответил я, вопросительно посмотрев на командира.
– На дежурство идем, – пояснил он и, спустившись по трапу на пирс, не спеша зашагал прочь.