…В тишине теплым покоем дышала ночь – словно где-то за ширмой реальности плескался легкий, улыбчивый джаз. Шаги тонули в бархатном уюте спальни, но жена все равно услышала их и сонно пошелестела одеялом. Вздох – словно дохнул ветерок.
– Привет, – тихий, с хрипотцой, голос, был бледен – слова возвращались из сонной пелены, а чувства пока еще оставались по ту сторону.
– Привет, – он, уже не таясь, шагнул к ложу. Прилег рядом, оперся на локоть и с улыбкой посмотрел на жену.
– Привет, – снова прошептала она, и вот они – даже не нотки, далекие искорки нежности затлели в голосе и принялись разгораться. У него на миг перехватило дыхание.
– Не спится?
– Ага. – Она пошевелилась, и в темноте он не увидел – ощутил пристальный взгляд черных, с призрачной поволокой глаз. – Без тебя не спится. Давай ко мне.
– Я тут. Засыпай.
Несколько минут они лежали молча. Тишина обволакивала и растворяла мысли, навевала дремотную тяжесть.
– О чем ты думаешь? – вопрос, древний, как само время. Наверное, его задавали мужьям еще пещерные жены, но он до сих пор звучит неожиданно.
Только не сегодня. Он поморгал, прогоняя внезапную сонливость.
– Да о всякой ерунде.
– Это о какой?
– О всякой, – смешок.
– Ну! – он не глядя видит, как она обиженно надувает губы.
– Ну правда. Обо всем, что в мире происходит. О катаклизмах, например.
– И что надумал?
– Да ничего хорошего. Не готовы мы к большой беде. Вот, к примеру, случись чума – и что?
– Лечили бы. От чумы в наше время почти не умирают.
– В наше время, малыш, бактерии мутируют.
– Ученые тоже, – она тихо хихикнула, и он улыбнулся в ответ. – Придумали бы что-нибудь.
– А если эпидемия? Как Черная смерть, только сегодня?
– Ну ты нашел, о чем среди ночи размышлять, – она недовольно поерзала и задумалась. – Пришлось бы открывать кучу стационаров, переводить химзаводы на производство этиотропных препаратов, открывать донорские станции.
– Хитрая. А если бы и это не помогло? Представь, доноров мало, а бактерия-мутант хорошо прячется, и при дезинтоксикации шесть из десяти пациентов заражаются заново.
– Ну что ты ужасы какие-то говоришь?
– Сама спросила.
Жена засопела и притихла. Он подождал, но разговор не продолжался.