- Я просто хотела сказать, что вы ещё молодой, – поправилась я, мысленно себя хваля, что наконец-то включила мозги.
Со стороны водителя раздаётся громкий хмык.
- А вы уверены, Варенька? Может, всё-таки взглянёте разок.
Нет!
Меня от его голоса-то перетряхивает и внизу живота теплеет.
Отрицательно качаю головой, не надеясь, что он вообще заметит.
Неожиданно Цербенов снижает скорость, а потом вообще прижимается с трассы к обочине. Глушит двигатель, оставляя только подсветку приборной панели и фары.
- Варя, посмотрите на меня, – и это не звучит просьбой.
Делаю глубокий вдох, как перед прыжком в воду, прежде чем повернуть голову в нужном направлении.
Виктор спокойно смотрит на меня, и только его взгляд, словно кнут, подстегивает меня к сумасшествию.
- Смотрю, – почти шепчу пересохшими губами.
Бессознательно облизываю их, и тут же подмечаю, как наливается чернотой и тяжестью взгляд Виктора.
- И что видите? – хриплым голосом подстёгивает меня.
- Вас.
Лёгкая усмешка в самом краешке его сексуального рта мешает мне сосредоточиться на ситуации, чтобы не наговорить глупостей.
- Я хочу вас, Варвара. Что вы на это скажете?
Несколько месяцев назад
Варвара
Уже пару часов спустя я поняла, что зря сегодня выбралась из уютного кокона своей квартиры, согласившись приехать на День рождение университетской подруги Илоны. Меня больше привлекла возможность прокатить за город на свежий воздух, раз семья Разумовских решили провести празднование в своём загородном коттедже, но я явно переоценила свои силёнки.
А ещё ОН. Виктор.
Цербенов Виктор Петрович - мой арендодатель, а ещё профессор и зам ректора московского университета, один взгляд которого действует на меня как большая доза нерво-паралитического газа.
Оказалось, он знаком с семьёй Разумовских, и, естественно, его тоже пригласили на праздник. Едва я его увидела, то решительно захотела домой, но Илона требовала остаться.
- Варюш, ну ты чего?! Может кто обидел? – быстро тараторила она, усаживая меня в дальний угол гостиной поближе к балкону. – Ведь тебя практически невозможно вытащить из дома, так что раз я смогла свершить этот подвиг, то ты просто обязана дождаться моего трёхэтажного торта.
Пришлось изобразить улыбку и согласиться, но легче не стало.
Незнакомые люди, что смотрели на меня как на диковинную зверушку, тяжёлый от множества парфюмов и паров алкоголя воздух, и соответственно, бесконечное волнение из-за дискомфорта и стеснение сделали своё дело.
Больное сердце дало сбой.
Чувствуя слабость в руках и давление в груди, поспешила на улицу, едва ориентируясь в большом незнакомом доме. Пелена перед глазами тоже не особо помогала, но, слава богу, я не заблудилась в трёх соснах.
Выскочила на заднее крыльцо, где как раз никого не было, и обняла холодную колонну как родную. Прижалась горящей щекой к освежающей прохладе и прикрыла глаза, пытаясь побороть дурноту, что всё сильнее подступала к горлу. В моём случае, главное – не грохнуться в обморок. Не хочется в высшем свете стать «звездой», что перепила. О своей болезни вне близких я не распространялась, не желая видеть в глазах людей неловкость и сочувствие. Хватает этих взглядов от Алёнки, моей подруги, и Ярослава, троюродного брата.