⇚ На страницу книги

Читать Как вернуть свою жизнь обратно

Шрифт
Интервал

Часть 1. Две косы

Эта история начинается с двух кос. Во-первых потому, что любой истории нужно с чего-то начинаться. А, во-вторых, потому, что любая травма рождается из малого. В нашем случае она родилась из двух кос, а если точнее, то из невозможности их заплести.

У меня к вам вопрос: с чего начинается свобода личности? С возможности выйти на площадь и громко заявить о себе? С возможности распоряжаться своими деньгами, своим имуществом по своему разумению? Или со свободы по отношению к своему телу?

Эта история началась в обычной семье, потому как все истории начинаются именно там.

В семье, в которой были отец и мать, например, сорока лет от роду. И две девочки-подростка. Жили себе, не тужили. В любви и в ладу. Никто в семье не пил, не бил, все работали или учились. И случилось в семье событие. Кстати, вполне радостное, пусть и волнительное. Старшенькую, Татьяной зовут, пригласили выступить на каком-то мероприятии перед всем селом. Все рады, переживают, готовятся. Мама нарядила дочку в самое лучшее, заплела тугую косу, сама принарядилась – дочка-то выступает. И вот он, час славы: сцена, сельский клуб, семья в зале на центральных местах. Татьяна выходит на сцену, а родительница темнеет лицом, так как вместо аккуратной косы на голове дочери красуется… Две косы. Ну, посамовольничали девчонки за сценой, решили, что «две косы» – оно и современнее как-то и моднее… И заплели. Может косовато, может кривовато, но заплели как заплели. Вот в этот момент, когда мать увидела самовольство своей дочери в виде крамольных и недопустимых двух кос, и случилась травма. Травму не косы нанесли и не их расплетание, а тот факт, что мать не взглянула ни разу на дочь на сцене и не разговаривала с ней вовсе несколько дней. В наказание за столь жестокое пренебрежение к семейным ценностям и эстетическому чувству прекрасного женщины.

Кажется, ну какие мелочи: не сошлись во вкусах два человека, два разных поколения?

Но по факту произошло вот что:

Татьяна получила простую и понятную установку от человека, от которого зависела ее жизнь: она не может распоряжаться своим телом. Ни в чем. Ни в большом, ни в малом. Любые попытки использовать свое тело по своему усмотрению караются исключением из семейной ячейки, лишают благополучия, спокойствия, социализации и одобрения. Ведут к социальной смерти.

Это событие разделило жизнь Татьяны на «до» и «после». Почему? Потому, что с этого момента взрослая, вроде бы, самостоятельная девочка, утратила свою физическую самостоятельность, навсегда связав любой свой выбор с оценкой матери. Купить розовую кофту или не купить? Родить от Василия или, может, Георгий лучше подойдет? Проколоть уши или носить клипсы? Любое решение теперь связано с оценкой матери. А так как эта оценка лишена логики, и Татьяна не может в моменте четко сказать, понравится ли ее решение родительнице, она навсегда связана с чужим одобрением… и с попытками его завоевать.

Эта история, как и все истории в этой книге, чья-то реальность. Подслушанная, подсмотренная мною на консультациях и в жизни.

Но эта история проще, чем что бы то ни было, иллюстрирует природу получения травмы. Событие, кажется, незначительное, которое, случившись, начинает менять, подчинять наше поведение себе.