Читать А небо точно голубое?
А небо точно голубое?
– Посмотри, какое небо сегодня яркое… здорово, правда?
Кира подняла голову вслед за матерью: небо отливало кристально-чистой голубизной, и оторвать взгляд от него становилось невозможным. Девочка улыбнулась распростёршейся лазури, а после перевела взгляд на маму.
Маргарита в свои годы выглядела не сильно старше тринадцатилетней дочурки. На её щеках весело играли веснушки, а рыжие кудри и вечный прищур подарили ей удивительно тонкое прозвище ещё со времён института. Лисёнок. Только глаза голубые, как небо, и Кира родилась с точно такими же.
Девочка прижала к себе забавного плюшевого лягушонка и вновь посмотрела наверх.
– Знаешь, я опять историю придумала.
– Правда? – лицо Марго засветилось искренним интересом. – О чём?
– О другом мире, – задумчиво пробормотала Кира, – там цветы размером с деревья, а реки из чая.
– Кто же в этом мире живет?
– Пока не придумала, – девочка помедлила, а после добавила: – Может, там никто и не должен жить.
– Решать тебе. В любом случае, история наверняка получится замечательной. Я в тебя верю.
Марго сделала глоток из чашки. Вот так вот сидеть на крыльце своего дома и пить чай из фарфоровых кружечек, глядя на небо, было особым удовольствием лишь для них двоих. Кира припала к плечу матери и сомкнула глаза: как же хорошо ей было сейчас. Она могла бы говорить вечно о своих сюжетах и мирах, а Марго всегда охотно слушала. Большего для счастья Кире не требовалось.
Она смотрела на маленький цветочный сад и продолжала сочинять небылицы, а мама – слушать. Без неё Кира не чувствовала себя полноценной.
– Мне пора, – Маргарита поцеловала дочь в лобик и ласково прижалась щекой к её щеке. – Не скучай тут. А с физикой пускай Машка поможет, она же у нас голова.
– Хорошо, – девочка взглядом проводила Марго до машины, на которой та умчалась на работу. – Люблю тебя.
Мама тогда не услышала. А ещё так и не вернулась домой.
Кира не видела разбитой вдребезги красной маминой машины. Автокатастрофа забрала жизнь совершенно внезапно, настолько же стремительно, насколько быстро вылетела иномарка на встречную полосу; Марго не успела затормозить.
Был человек, и нет человека. В одно мгновение. Не то злая шутка судьбы, не то гениальная её задумка – вот так вот взять и разом лишить тринадцатилетнюю девочку самого дорогого её сердцу существа.
На похоронах Кира не плакала. Она сычом сторонилась выряженных в чёрное людей, которые многозначительно называли себя «родственниками погибшей» и наседали на девочку со своими соболезнованиями и возвышенными фразами – как будто сейчас было время для философии! Но Кира не замечала их. Все её чувства были посвящены только маме, о ней одной бесконечно долго она могла думать в тот день. Вспоминать. Ловить то последнее, стремительно ускользавшее из жизни.
Помнила только, как папа крепко сжал их с Машей плечи, а троюродная тётушка с видом всезнающего старца расспрашивала и без того убитого горем отца:
– Девочки были привязаны к матери, правильно понимаю?
– Это так.
– Теперь им придётся научиться жить без неё.
И когда Кира услышала это напыщенное наставление, она посмотрела на родственницу так, что даже столь бестактная особа постыдилась своего острого языка и поспешила отстраниться от скорбящей семьи. Девочка этого уже не помнила. Как и не помнила того момента, когда тело матери было раз и навсегда предано земле около плакучей берёзы.